Теперь в ней заводят тесто, приделав к днищу колесики и превратив дежу…

А еще наша феечка взяла за моду засыпать на ходу, стоя, сидя, свисая с тренировочного манекена и просто прислонившись лбом к металлической вытяжке.

С каким воплем Синти проснулась, когда подговоренный мной поваренок пустил по вытяжке не "общую циркуляцию", а вытяжку из духового шкафа — это просто песня была!

Мы с поваренком еле успели смыться!

Я два дня держал злую феечку в поле зрения, предотвращая не шуточную угрозу своему здоровью.

Помирились мы на берегу "нашего" озера, на третий день, честно разделив последнюю булку хлеба со свежей рыбкой, по вкусу напоминающую форель.

Чем ближе был приезд комиссии, тем больше народ дергался, жрал…

Ну и гадил… Соответственно…

Когда парней Анилина, тьфу — Ниэльнилина, Ниэльнилина, Ниэльнилина! — впервые использовали как ассенизаторов, вся шарага затаила дыхание, приготовившись тотальной аннигиляции.

Большинство студней даже не рискнуло прийти в столовую, опасаясь, что эльфы раскатают их за любой взгляд, брошенный ненароком.

А вместо этого — царственная тишина.

Я даже слегка зауважал длинноухое племя, давая себе зарок перестать относится к разным видам и расам по опыту родной планеты.

В очередной отвлекшись от мытья посуды, глянул на Мару.

Плохо, что она такая не восприимчивая, очень плохо.

Сейчас бы поделился "запасом" и делов-то, снова бы бегала, аки огурчик…

А так…

Низкий поклон тете Любе, что она Мару держит на легкой работе и не полную смену, но, из-за этого все меньше остается времени на просто поболтать, а уж выбраться на берег озера, найденного нами, получилось всего трижды.

И дважды даже получилось искупаться под звездами.

Разумеется, голышом.

Плохо ли, хорошо ли, но день "Д" приближался, часики дотикивали до часа "Ч", а шарага приобретала невиданные мной чистоту, красоту и порядок.

Вернувшуюся раньше времени из отпуска Марушку, Николь отфутболила на какой-то курорт, прозрачно намекнув, что в членах совета будут существа, с которыми кошатина встречалась лицом к лицу, но по разные стороны баррикад.

Хитрожопый Амаль, услышав фамилии приезжающих, отправил девять десятых своего гарема в укромное местечко, а потом, подумав, и вовсе отправил в другое измерение. И сам начал ходит в тонкой кольчуге и десятком артефактов зашиты, на разные случаи жизни.

Весело, в общем…

И за все это время Николь так ни разу и не нашла время для меня!

Нет, учитывая возраст, темперамент и физические упражнения, на блуд не тянуло, но…

Чем дальше от тебя человек, тем чаще ты задумываешься, а может это и правильно, что он от тебя подальше?!

Утопив в мойке с чистой водой последнюю на сегодня тарелку, вытер руки и проверил свой "источник".

Вроде больше половины, по крайней мере, "энергоемкое" заклинание дальнего поиска по трем приметам вполне себе сформировалось.

Развеяв плетение, замер, решая, кому же помочь?

Вроде Маре нужнее, но тетя Люба вертится рядом и может неправильно понять.

А Синти…

Синти снова дрыхла, вяло контролируя чистку посуды…

Пришлось острожненько перехватить пару кастрюль и перетащить в свою мойку.

На всякий случай взял пару самых тоненьких, способных пострадать от бесконтрольной помойки в первую очередь.

Тоненькие-то они тоненькие, но вот тяжеленные, заразы. Каждая кастрюлька уважающая себя столовская кастрюлька начинает свой отсчет массы от двух с половиной килограмм!

А алюминия в обиходе нет.

Не потому что его не знают — знают прекрасно, можете мне поверить! — а потому, что этот металл считается в мирах меча и магии "злым", портящим все, к чему он прикасался!

Алюминиевая фляжка, контрабандно протащенная мной в одно из первых посещений, еще из мира слоников, была обнаружена через сутки, а лекция прочтенная мне, затянулась на добрых шесть часов!

Шесть часов, целых шесть часов меня по кругу гоняли Мадам, Тетя Люба и Марушка, наглядно объясняя и демонстрируя чем плох такой удобный и легкий металл!

Скажу коротко — от импотенции и до Альцгеймера!

Вот и моем мы посуду, которой можно убить, просто уронив с высоты метра…

— Опять впрегся? — Вздохнула Тетя Люба и добродушно улыбнулась. — Ну-ну, ну-ну… Заботливый ты наш!

— Ага, он у нас такой! — Ткнула меня пальцем под ребра, Мара. — Иногда аж противно становится!