— Зачем беспокоить людей? — спокойный голос Теры ее напугал. Она улыбнулась сдержанно и посмотрела пристально на Трию и отца. — Вы ведь говорили, что волки по Яме бегают. Они, наверное, и в пещеру забежали. Вы же видели, что на траве кровь. Да и у вас, Трия, много забот. Девочек воспитывать нужно.

Герда смотрела и не верила своим глазам. Отец смотрел на Теру, словно на ожившее божество, внимал каждому ее слову и кивал заторможено. Герда резко посмотрела на Трию и тихо, на грани слышимости всхлипнула. Они слушали Теру, кивали в знак согласия, а та говорила так уверенно, так проникновенно, что Герда почувствовала привычное спокойствие. Но это ощущение быстро прошло, слетело, как пыль или морок.

Тера выглядела спокойно и говорила так проникновенно. Словно сирены из маминых сказок, те самые русалки, живущие в море. И глаза у нее чуть светились, словно две полные луны на ночном небе.

— Да, думаю ты права, — медленно и неуверенно ответила Трия.

Ее слова ввергли Герду в шок. В надежде она посмотрела на отца, но и тот был согласен. Смотрел перед собой безучастно, дышал медленно и крупно вздрогнул, когда Айасель на столе захныкала. Морок спал, но больше они эту тему не поднимали. Говорили о чем-то другом, словно не было тех слов, не было страха и подозрений. Словно Кайя умер, а Тера оказалась права.

Несправедливо.

Герда сползла по стене и села на землю, не сдерживая слезы. Теперь понятно, почему они не говорили про брата. Понятно, как Тера так долго жила у них. Понятно, почему Герда ненавидела ее. Потому что Тера их околдовывала, как змея, она гипнотизировала, внушала свою правду и медленно убивала память о них. О матери и брате.

Что делать?

Герда не знала. Она даже не представляла, как поступить. Опасно. Ее знание могло обернуться полным забвением или смертью. Сколько таких разговоров было у нее? Сколько воспоминаний стерлось, смазалось благодаря Тере? Наверное, очень много. Герда не знала. С простыми подозрениями и страхами ей некуда идти. Никто не поймет, не поверит.

Тогда нужно искать доказательства.

***

Герда укачивала Айасель, пристально рассматривая ее. Те же голубые глаза, светлая кожа с легким румянцем, темный хохолок и широкая, беззубая улыбка. Малышка выглядела живой и похожей на нерадивого отца, который сейчас одаривал знаками внимания одну из красавиц Ямы. А еще у нее заполошно билось маленькое сердечко, когда рядом кто-то кричал. Герда чувствовала это раскрытой ладонью.

Малышку она возненавидеть не смогла. Злилась, искала знакомые черты, пренебрегала, раздражалась, но не ненавидела. Потому что Айасель не виновата в том, что Тера монстр. Не виновата, но Герда все равно ее теперь недолюбливала и сейчас отворачивалась, кривилась, чтобы остальные не видели.

Еще она пристально следила за Терой. Сэм с ней не разговаривал, занимался поисками отца и его похоронами, точнее установлением могильной плиты. Герда и сама не стремилась сейчас встречаться с ним. Все время уходило на Айасель и Теру. Трия была счастлива, она улыбалась широко и рассказывала падчерице истории из своей жизни, показывала рецепты.

Первое, что заметила Герда − Тера всегда сидела на улице или на крыльце. Всегда так сидела, словно стремилась избежать их присутствия, не хотела быть рядом. Поэтому уходила в лес, гуляла много или сидела неподвижно часами под деревом. Герда не знала, то ли гостья просто избегала их, то ли так познавала мир.

Второе, что она заметила − Тера редко говорила. Тера не разговаривала с ними, да и с другими тоже. Всегда молчала, смотрела спокойно и кивала в знак согласия. Даже когда ей задавали вопрос.

Третье − Тера сильная. Намного сильнее ее отца и многих других мужиков. Герда случайно заметила это. Когда выливала грязную воду на свежую и колкую траву, увидела Теру с двумя ведрами воды. Это настолько поразило, что она отошла в сторону, все еще пристально наблюдая. У Теры не было пота, дышала спокойно и руки не напрягала, словно она несла корзинку с травами, а не несколько литров воды. Герда с отцом вдвоем порой одно ведро еле доносили. А тут два. Еще раз она видела, как Тера рубила дрова, даже не запыхавшись, как носила большие связки на задний дров.

Все это ее настораживало, но было лишь наблюдением.

Герда теперь всегда спала ночью чутко, наблюдала издалека, но так, чтобы не заметили. Хотя Тера все равно что-то заподозрила, потому что клала руку ей на голову чаще, трепала по волосам, говорила спокойно. В такие моменты чувство спокойствия, понимание отсутствия проблем и тревог, усиливалось. Оно захватывало с головой, и Герда забывала обо всем. Смотрела преданно, подставлялась под прикосновения и была уверена, что если Тера о чем-то попросит, то Герда выполнит.