Иди, как же, — с сомнением в голосе выдавил Семенов, — а что там? — он мотнул головой на верхушку башни, что высилась перед ним. — Ящик пива, — утешила жывотновода Машка, и многозначительно добавила, подняв палец: — холодного! — Правильно, — продержал отважный математик Вепрев женскую половину коллектива, — иди доцэнт, а мы за тобой! Жывотновод неуверенно переступил ногами, и тут же восхитился: — Да я свободен! — и попытался выйти из круга. Но не тут-то было — выйти из золотого круга ему не удалось. Круг, словно световое пятно от прожектора, следовал за ним, все время оставаясь под ногами. Вепреву тотчас припомнился его единственный визит в балетный театр, на который его затащила одна из многочисленных подруг, желавшая проявить высокое культурство перед потенциальным женихом. Там тоже круг света от прожектора неотступно следовал за парочкой из мускулистого мачо и его анорексичной партнерши, виртуозно изображавших высокохудожественный половой акт гуманоидов языком танца. — Давай на пандус, доцэнт! — скомандовал Вепрев струхнувшему жывотноводу, — а мы следом! Жывотновод Семенов неуверенно ступил на пандус и поплелся вверх. Остальная компания последовала за ним. И, что удивительно, едва жывотновод зашел на пандус, золотистое пятно мигом пропало и возникло на прежнем месте. Наши же путешественники, гуськом поднимаясь вслед за жывотноводом, наконец, достигли вершины на высоте метров сто. На самой верхушке пандуса спираль наматывалась на толстенную ось диаметром со слоновью ногу, а в центре оси зияла замочная скважина, прекрасно видимая в лучах светящегося шара, поднявшегося вместе с шайбой. Однако ящик пива нигде не наблюдался. Все остановились, и, отдышавшись, принялись думать, что делать далее. — Ой, смотрите, — воскликнула Машка, указывая пальчиком на замочную скважину, темневшую в оси, — а тут скважина! Саш, а может сюда дедулин ключ подойдет? Вепрев, щурясь от яркого света, пригляделся — скважина, как будто, и в самом деле подходила под Бусыгинский ключ. — Господи, да что тут глядеть-то?! — всплеснула руками Галина, — попробовать, и всех дел! — Точно, — согласился Вепрев, и, вытащив из кармана Бусыгинский ключ, попытался вставить его в скважину. Ржавая Бусыгинская самоделка удивительно легко вошла в дыру, словно под нее и была некогда кое-как выточена ржавым же напильником. Но компанию ждало разочарование — ровно ничего не произошло. — Теперь надо его повернуть, что ли, — неуверенно предположила Маша. — А то! — самоуверенно ответил экс-математик, и попробовал повернуть ключ против часовой стрелки, как он привык делать, отпирая двери. Замок, однако ж, не поддавался. — А ты попгобуй наобогот! — внезапно предложил жывотновод Семенов, — иногда замки специально так делают, ну, типа, от вогов… — Щас, — буркнул математик и попробовал покрутить ключ по часовой стрелке. К его вящему изумлению, ключ удивительно легко повернулся, словно в отличном замке германского производства. Тотчас раздался легкий гул, и спираль пандуса слегка повернулась в обратную сторону, ровно настолько, что один ее виток исчез. Все чуть не попадали, но удержались. — Ой, — взвизгнула Машка, хватая Вепрева за рукав. — Че это, Саш? — Не знаю, мать, — озадаченно протянул экс-математик, — мейби, эта хрень типа заводной пружины? Ну, типа часов пружинных? — А что это такое? — тупо спросила Машка — ну, часы пружинные? — Это, мать, которые без батарейки тикают, — снисходительно просветил Вепрев подругу, затем встряхнул головой, и решительно заявил: — А, да ладно! И отважный математик принялся крутить ключ по часовой стрелке, отнюдь не задумываясь о последствиях. При каждом обороте ключа очередной виток пандуса исчезал, словно виток заводной пружины в часовом моторе. В итоге через пару десятков оборотов все витки исчезли, и компания оказалась на плоской крыше исходной шайбы. Крыша была абсолютно ровной и плоской, только в самом центре осталась дырка скважины, из которой торчал Бусыгинский ключ. Над головой по-прежнему висел яркий светильник. — И что дальше? — спросила Галина, — вроде все, завел машинку! Где пиво-то? — Мда…. — протянул Вепрев, — задачка! Ну, да ладно… И Вепрев попытался вытащить ключ. Сделать это удалось без малейшего труда. Но! НО!! Но!!!! Едва Вепрев вытащил ржавый бусыгинский Инструмент Управления Вселенной из скважины, все окружающее пространство полыхнуло ослепительно белым светом, и на несколько секунд коллектив совершенно ослеп. Когда же зрение к ним вернулось, они обнаружили себя сидящими за самым уютным угловым столиком в заведении тети Нади. Столик был плотно уставлен запотевшими бокалами пива с пышными шапками пены, в центре же громоздилась гора астраханской рыбы тараньки. Рядом стоял ящик с запотевшими бутылками пива Балтика. И все бы было просто замечательно, если бы не одна единственная ужасная подробность окружающей обстановки: все вокруг — и алкота, толпящаяся у стойки, и прочая публика, и сама тетя Надя, — ну, словом все, все, все — было совершенно неподвижно, словно в застывшем кинокадре! Глава 7 Первым опомнился Вепрев: — Ну, это не беда, можно поправить! — самоуверенно заявил экс-математик, — надо только Жидкое Время слить. — Ку-ку-ку-да слить? — заикаясь, спросила Галина. — В Исток! — опередил всех с ответом старикашка Бусыгин, — через Фильтр пропустить и — туда. — А как его найти, Исток то этот? — с тоской спросила Машка, которой до смерти надоело таскаться по темным и грязным пещерам Загробного Мира. — Да, гогубчик, хотелось бы побольше конкгетики! — прогундосил доцэнт-жывотновод. — где его найти, исток этот ваш? Вместо ответа Бусыгин взял кружку с пивом и жадно высосал ее до дна. Его примеру последовала остальная компания и на душе у коллектива слегка захорошело. — Эх, и жить хорошо, и жизнь хороша, когда пивом залита душа! — процитировал старикашка классика. — А Исток в Нуль-материи начинается, — сообщил он, — нам проще всего сначала зайти в Адскую Долину, а там и до истока доберемся, он там с краю. — Че за Нуль-материя? — полюбопытствовал Вепрев. — Это, Санек, мутное место, — конфиденциальным тоном сообщил гений-изобретатель, — это материя, ваще не имеющая свойств. — Это как это? — спросила Машка, — и вообще, мне пива хочется! И нахальная девица взяла следующий бокал с пивом и одним махом выпила половину. Остальные последовали ее примеру, а затем старикашка Бусыгин пустился в объяснения. — Нуль-материя, молодые люди, это область пространства, в которой неравенство Гейзенберга превращается в равенство. Отсюда следует, что волновая функция частицы в этом пространстве описывается кривой Гаусса и занимает всего одну клетку в фазовом пространстве. А это само собой означает, что нулевая материя — это предельно упорядоченная материя, не имеющая вообще никаких свойств. Например, ее теплоемкость бесконечна, а все расстояния равны нулю. Так вот, в этом пространстве нуль-материи имеется огромная полость, в которую и помещены все имеющиеся во вселенной материальные тела. Они и образовались-то в результате эксперимента Кодеров — они на внутренней поверхности этой полости атомную бомбу грохнули. — А кто они — Кодеры? — спросил Вепрев, — ну, как они выглядят? — Неизвестно, Санек, — до этого я еще не добрался, — развел руками старикашка, — они типа Супербогов, все от них пошло. А Исток этот — как раз то место, где бомба рванула. — Ладно, — решительно сказал Вепрев, — допиваем, и пошли в этот самый Исток. Только сначала в твою конуру зайдем, я там Сосуд Бездонный оставил. Компания молча посидела за столом еще с полчаса, переваривая услышанное, затем все молча допили остатки пива и двинулись на выход из шалмана. Ящик пива так и остался стоять у столика в подарок тете Наде. На улице старикашка сразу повел компанию на соседнюю улицу и возле ржавого канализационного люка в глухом закоулке остановился. Все огляделись. Было до ужаса необычно видеть улицу, заполненную неподвижными фигурами людей и машин. Вепрев покрутил головой и спросил старикашку: — Теперь куда, папаша? — А вот сюда и полезайте, — старикашка указал на люк, — помогите-ка мне, ученые! С помощью Вепрева и Семенова люк был благополучно отодвинут, и путники безропотно спустились в полутемный тоннель, густо провонявший крысами и дерьмом, Машку и Галину аж заколдобило. — Пошли за мной, — приказал старикашка, и вся компания послушно зашагала за Бусыгиным в вонючую тьму фекальной клоаки. К счастью, идти пришлось недолго — всего с десяток метров, когда в тоннеле справа показалось узкое ответвление. Старикашка мигом скрылся в нем и щелкнул выключателем. Над головами загорелась тусклая лампочка, и стало относительно светло. Тотчас из узкого рукава с пронзительным писком бросилась врассыпную крысиная стая. — Ну, вот он, мой портал, — с гордостью заявил Бусыгин, указывая на узкий лаз в конце туннеля, ведущий неведомо куда, но точно не в райские кущи. Старикашка сунул руку в лаз и, немного повозившись, повернул какой-то рычаг. Что-то явственно громыхнуло, и на месте лаза появился переливающийся всеми цветами радуги портал, ведущий в Загробный Мир. — Полезайте за мной, тут недалече, — предложил он коллективу и первым залез в дыру портала. За ним последовал Вепрев, потом Машка, а парочка животрупов замыкала процессию. Лаз и в самом деле оказался порталом — сразу же за мерцающей границей он вывел компанию в небольшую комнату, освещенную какими-то гнилушками, густо покрывающими стены. На противоположной стене торчала ржавая железная дверь. Не говоря ни слова старикашка подошел к двери, широко распахнул ее и приглашающе махнул рукой: — За мной, Золотая Рота! — и смело двинулся вперед по тускло освещенному проходу. Через несколько шагов он вывел коллектив в широкий тоннель, по которому все вернулись в давешнюю пещеру, в которую они недавно попали из логова Бусыгина. — Ну, а теперь, молодые люди, подождите меня тут, — предложил старикашка, — а я разведаю че там да как. С этими словами старикашка ловко, как таракан, залез в темный лаз и вскоре его зад с заштопанной дырой на штанах скрылся во тьме. Путешественники опасливо озирались по сторонам, памятуя о недавней встрече с крысоидами в