усто листанул сразу несколько страниц и прочитал первую же строчку, за которую зацепился глаз: 22. 06. 66 года. Вчера опять нажрался в обед на именинах у Кольки-токаря с опытного производства. В принципе, пить не хотелось, мутило сильно со вчерашнего, но ведь Колька мне самые тонкие детали точит! И как точит! Мастер! Обидеть такого — серпом по яйцам! Да и вправду сказать, дивно хорош был самогончик, прям с родного колхоза Кольки (откуда-то с Псковской области, забыл адрес). Да и закусь — зашибись — огурчики малосольные с укропчиком… сало домашнее, на вишневых дровах копченое… ооооо… блаженство… кровянка, домашняя… аще! А еще — свеженина от свежезаколотого поросенка! Прозрачное сало, жрецца — бесстопно! Колька трехлитровую банку со свежениной принес, так она на солнце просвечивала, точняк! А как это все, мля, пилось, как жралось, как вставляло! А потом с Валькой-нормировщицей свалил в кустики и там я ее вспахал по пролетарской норме, без презика, она аж верещала как свинья нерезаная!.. Три раза кончил! ОООООО, как погуляли! Примечание: Но нет, нет и нет! Трезвостьнорма жызни (бугагага! — нервно поёжился Шурик, с нарастающим интересом вчитываясь в откровения бывалого инженера) — Так что — все! Завязываю, а не то сопьюсь вдрызг! Вот тока щас похмелюсь (в последний раз, КЛЯНУСЬ МАМОЙ!!!!!! ) из заначки чекушечкой самогоночки, и все! ООООООООО… блаженство… нет, всё, я погиб… Шурик опять листанул тетрадь, и прочитал далее: 12. 08. 67. Два месяца в сухе, и вроде — нормально. Держусь, как Зоя Космодемьянская на допросе в гестапо! Однако скучно! Правду поют в оперетке — "Без водки жить нельзя на свеееееете, нет! " Хорошо бы принять на грудь хоша бы пивка, литра три! Но НЕЛЬЗЯ! Нет! ТРЕЗВОСТЬ — НОРМА ЖИЗНИИ!!!! А пойду-ка я к Нинке-соседке — может, даст, сволочь? Муженек-то ее на крытке парится, небось, пизденка чешется! 13. 08. 67. Дала, стерва, но сначала потребовала, чтобы ОНА (ОНА, НИНКА!!! ) выпорола МЕНЯ! Розгой! По голой жопе! И знаете — пришлось согласиться! Так она мигом вытащила из-под кровати на свет скамейку, на которой ее когда-то порол папаша — токарь-алкоголик, велела раздеться догола ивзгромоздиться на эту скамейку голой жопой кверху. Затем эта стерва подсунула мне под чресла скатанное одеяло, так что задница отвратительно оттопырилась, надежно привязала веревками и выдрала по первое число! Я орал как сумасшедший, дважды терял сознание, а эта стерва все хлестала и хлестала березовыми прутьями! Когда встал — аж шатало! Но уж потом я оттянулся! Привязал эту извращенку к той же лавке, и выпорол ее по голой жопе до кровавых рубцов! А потом поставил раком и отсношал сзаду, как последнюю блядь! ооооооо…! Внизу было приписано все тем же красным карандашом: «А вообще-то мне понравилось! И ей тоже! Надо продолжать!» 20. 09. 67. За прошлый месяц превратился в самого настоящего секс-раба Нинки а она — в мою рабыню. Каждый раз, прежде чем допустить к телу, требует позволить выпороть. Садомазохистка гребаная! И приходится соглашаться — а что делать? А телочка и в самом деле — Окей! У меня появилась в мозгах какая-то защелка — только на нее встает — хоть ты что делай, хоть убей! Не могу! Скока раз пробовал — ноль. Не встает! А ведь эти телки были зашибись — куда там Нинке! А теперь приходится раздеваться догола, ложиться на скамейку, затем Нинка приматывает меня к кровати изолентой и порет бабским ремешком по голой жопе. И больно же порет, сволочь! Зато потом — плис, сама снимает трусы, задирает нижнюю юбку до подмышек и ложится — делай, говорит, со мной все, что хочешь! Можешь постегать в отместку! — Ну, тут я, естественно, оттягиваюсь, до донышка! ИИИИИИИ-ыыых! Прежде всего — пару раз огреть ремнем по голой жопе, наслаждаясь дикими взвизгами, затем ввести член, туда…. ну, ясно — куда, затем — оооооо… в общем 5–7 раз кончаю, а она только орет, давай, милый, давай еще! Какая женщина, оооооо…ммда… иииии… эээээх! — Во, бля, еще один изврат — подумал Шурик и сплюнул, попав в белого голубя, клевавшего всякую дряньв мусоре. Нинку, а точнее Нину Петровну Синцову, он немного знал, это была ныне покойная Машкина бабка, не так давно торговавшая на базаре шмотками, а с Машкой (выходит, внучкой старикашки Бусыгина! ), у Шурика уже пару месяцев был апатично-вялотекущий, как недолеченный триппер, роман. Машка ему немного нравилась: она громко и визгливо верещала в завершающих аккордах процесса соития гуманоидов — натуралов, и весьма технично подмахивала пухлой попочкой в стойке раком, так, что приходилось даже придерживать партнершу за пухлые ягодицы, чтобы она не поломала член. Вспомнив Машку, Вепрев крякнул, сплюнул внезапно завязнувшей слюной, глубоко затянулся Кэмелом, и еще раз густо листанул тетрадь. Там оказались записи середины семидесятых: 10. 06. 76. Работы толковой нет, начальничок — тупой большевичок, в мозгах у него — тока водка, бабы и устав КПСС, так что от нехуй делать изобрел я, бля, дивный дивайс, назвал Радио-Астрал. А красиво звучит: Радио-Астрал! Собрал аппарат из того што есть — правда — слава дуракам — липовые заявки дурак-начальничок все еще подписывает (одно слово — большевичок, то есть полуграмотный идиот, бу-га-га), но в основном — из хлама, конечно! БЛЯ, БЛЯ, БЛЯ!!!!!!! Да! Да! ДА! I did It! В общем, эта штука такая: закидываю антенну в будущее, лет, скажем, на пийсят и слушаю тамошние радиопередачи. А там — ну, вааще — ЗАЕБИСЬ!!!!! Какие ритмы! Какой рок! Какой шансон! Я подозреваю, в будущем парторгов-большевичков погнали на хуй! — Это как — закидываю антенну? — изумленно подумал Шурик. — Это он, типа, в машине времени ее закидывает, что ли? — Вепрев покрутил головой. — «Этсааа… да как это возможно? Может, надо создать временной портал, и туда антенну вставлять? — Вепрев вспомнил, как в детстве читал про машину времени. Помнится, его сильно напугали морлоки-людоеды, какое-то время он даже боялся, что ночью они придут за ним. — Да нет, не бывает такого! — внезапно бумкнуло в похмельных мозгах дворника-математика, как будто его стукнули головой о бетонную стенку, и Шурик окончательно очухался. — Не, не бывает! — обрезал сомнения Вепрев, — На тот свет? Не — никак! Где он — этот «Тот Свет?» Шурик, покрутил головой и внезапно снова увидел в своих руках тетрадь инженера Бусыгина. В ней было что-то совершено невозможное, пугающее, чудовищное как будто он увидел человека в белом саване и с нимбом, сидящего на облаке. Внезапно осипшим голосом Шурик пробормотал: — Пасморим… — и торопливо залистал тетрадь назад. Глаз цеплялся за мудреные формулы, эскизы и прочую ученую муть, но наконец Шурику удалось уловить что-то толковое: 09. 07. 75…. начал от нефиг делать изобретать Портал Миров для связи с загробным миром, благо работы нет вааще, и не предвидится — начальничок в запое с директором и парторгом, — а сидеть без дела — сдохнуть можно от скукотищи. Ничего в голову не шло, хотелось тока одного — принять на грудь стакашку беленькой. Но — нельзя. Еще парторг Игорёк увидит, прицэпицца — где придавил, колись? Тогда делицца придецца! А у него глотка — пропасть! В общем, начал дремать, и тут приснился мне сон: будто бы я — … — Привет, Шурик! — в мозги Вепрева внезапно ворвался громогласный голос начальника — отставного майора ВДВ Василия Петровича Шумилова, а ныне директора ЖЭК-а, в котором числился Вепрев. Вепрев вздрогнул всем телом, и рывком вернулся в реальный мир. — Как дела? — строго спросил дядя Вася, как его за глаза звал личный состав ЖЭК-а. — Все подмел, Василь Петрович, — бодро отрапортовал Шурик, — вот, жду мусоровоза. Шумилов придирчиво оглядел двор, и, как ни старался, не заметил никаких изъянов. — Ииии-эх — досадливо крякнул он и сплюнул. — Ладно, работай далее. Тут вот што…. ты ета… у тебя не припасено где-нибудь? — Че припасено? — тупо спросил Шурик, — А…. ясно. Нет, Василь Петрович, не озаботился. — Ага — с сомнением в голосе протянул Шумилов, — Ну, ладно… пойду. — И бывший майор потопал в арку на выходе из дворика. Шурик, дождавшись ухода начальника, снова листанул тетрадь и принялся читать дальнейшие записи. 27. 08. 76. С Порталом Миров не ладится что-то, не уловлю суть. Решил опять музон послушать, и что удивительно — постоянно при прослушке мелодия сама собой перескакивает на новую. И в чем дело? Раньше не было! 04 09. 76. Размышлял, отчего такое смещение мелодий? И после пятого стакана вставило: Да не хуй думать! Да потому, что это Я! Я! Я! ее слушаю! Эффект бабочки! Да! Я слушаю, что-то изменяется в нашем мире, и это изменение идет волной вперед, так что музыка, которую будут гнать в выбранный день, но через много лет вперед, будет плыть! Очень просто. Забавненько, ыыыыыыыгыгыгыгыгыгыгыгыгыгы МДЯ!!!! ЕБИСЬ ВЫ ВВВВСЕ В РОТТ!!! 07. 09. 76. Да нет, не просто! А в какой день? Скажем, забарабанил аппарат на скачку музона вперед на пийсят лет. И што? Мммда… ептыть…. Звонят в дверь. А, ебись ты в рот — опять, блядь, Нинка ввалилась, ссучара. Да, и младшая сестрица при ней, бля, ссука. Принесла целый куль ивовых розог. Я де слишком долго молчал, и грехов видать накопилось много, так што ждет тобя, Бусыгин, капитальная порка, а сестрица ея якобы желает поучаствовать, а она вишь, ослабла, так сестрица будет пороть, а она — за ноги держать. Пришлось покорицца — а што делать? Кого ишшо ебать? Бля, ебена мать! "!!! 08. 09. 76. Блядь, и больно же было! Порола Нинкина сестрица долго и больно, я орал и грозил зарезать, но эта сссука молоденькая была непреклонна — пока не выдохлась, все стегала и стегала. Зато потом Нинка удалилась, а ейная сестра напрямую предложила: "делай, грит, дядя Сережа, со мной все, что хочешь! " Ну, тут, я, бля, её выебал — ваащще! До упора! Раздел догола, тока лифчик оставил, чтоп сиськи торчали, привязал в позе раком, и того, ииииэээээх-!!!! Сначала плеткой порол (как верещала, сссука! ), потом вставлял елдо, наслаждаясь воплями (она орала, што целка), потом повторял…. Иииииэх! Иииииэх! Иииииэх! Пять раз кончил, ей богу! Хороша, сучонка младая! Жопка так и играет в руках! ОООООО!!! оооо… 2 часа спустя: што удивительно, мозги прозрели (вернее — прогорели) — я понял — парашей увлек