в обвел рукой пространство вокруг себя, — ваще нету! Да! Нету! Поняла, мать? А значит, нам как раз туда и надо! — Ой, Сашенька, не надо! — Маша начала всхлипывать, — может, лучше, пойдем, с этими договоримся? — Как же, договоримся, — махнул рукой Вепрев, — ты, мать, ваще… ещё им денег предложи… Они одновременно оглянулись назад. В этот момент крысолюди, словно им надоело ждать, начали понемногу, крадучись и, загребая грязь хвостами, вползать на брюхах в полутемный тоннель, в конце которого стояла перепуганная парочка. Тоннель наполнился нетерпеливым голодным попискиванием и Шурик понял, что медлить больше нельзя. — Так, все! Бежим! Быстро! — грубо рявкнул отважный математик, и, решительно схватив Машку за руку, оттолкнулся от края подальше и прыгнул в серую стену перед ними… Вокруг беглецов моментально сомкнулась тьма, и под аккомпанемент Машкиного вопля, сладкая парочка полетела в бездну, ощущая вокруг себя пустоту. В ушах свистел ветер и время словно замерло. Машка, зажмурившись от страха, размахивала в полете свободной рукой, словно пыталась уцепиться за воздух. Но все было тщетно: пальцам не за что было ухватиться. Сердца обоих сжались в ожидании неизбежного удара при падении… В следующую секунду сплошной мрак рассеялся, но удара об землю так и не последовало. Напротив — открыв глаза, молодые люди увидели, что оказались посреди небольшой круглой долины, окруженной черными отрогами неприступных скалистых гор. sss Встав на ноги и отряхнувшись, сладкая парочка принялась озираться по сторонам. С виду это место сильно смахивало на аэродром. Свинцово-серое небо гармонично перекликалось с серыми бетонными плитами по полметра в длину и в ширину, которыми здесь все было вымощено. Ни травинки, ни былинки не пробивалось сквозь эти плиты, не чувствовалось ни единого дуновения воздуха, спертого, как летом в переполненном вагоне метро. Один вдох здесь загонял в душу тоску, как молоток загоняет гвоздь в доску. Солнце отсутствовало полностью, и долину освещал лишь призрачный мертвенно-бледный свет, сочащийся откуда-то сверху. — Прямо, какая-то долина смерти, — пробормотал Вепрев, — и где тут источник Вечности? — Я такие горы только в кино, да на картинках видела, — очарованно сказала девушка, и закашлялась от пыли. — Эх, вот узнать бы, где это мы, — произнес математик, хоть бы указатель какой был! Вдруг, словно по щучьему веленью, взору Вепрева привиделся покореженный временем указатель. Шурик дернул подругу за руку: — Пойдем, мать, посмотрим что там. Машка послушно повиновалась. Одряхлелая табличка была насквозь проедена ржавчиной, да и вдобавок надпись была похоронена под многовековым слоем пыли. Вепрев вытащил из кармана грязный носовой платок и принялся аккуратно очищать указатель импровизированной ветошью. По мере очистки проявлялись крупные печатные буквы, и стоявшая за спиной Машка по прочитала по слогам «ДО-ЛИ-НА СМЕР-ТИ». — Смотри, Саш, ты угадал! Это точно долина смерти! — Ага, — обреченно согласился Вепрев, — полный отстой и безнадега. — Значит, мы все-таки умерли, — смирившись с этой мыслью, спокойно констатировала Машка. — Маш, глянь-ка назад, — вдруг обратился Вепрев к подруге, там вроде что-то есть!» Машка обернулась и тоже заметила, что вдалеке от них течет речка, вдоль которой тянулась цепочка каких-то людей. — Точно, люди! — обрадовалась она, — пойдем, посмотрим! И сладкая парочка зашагала к обнаруженному признаку жизни. Идти пришлось совсем недолго — буквально через десяток шагов они приблизились к людям почти вплотную, и с испугом и отвращением принялись их разглядывать. А посмотреть было на что — по Долине Смерти протекала река с белесой вонючей жидкостью, напомнившей Вепреву реку Времени, а вдоль него со стонами и жалобными причитаниями вереницей брела огромная очередь каких-то мужчин и женщин. Почти у всех были фиолетовые опухшие морды, у многих под глазом красовались фонари, у некоторых одежда была порвана, или замарана. Очередь выползала из узкой расщелины в дальнем конце долины, и медленно брела аж до другого её конца, в котором виднелась узенькая дверка, ведущая в какую-то пещеру. На отвесной скале над дверкой красовалась надпись «КАЗЕНКА», нанесенная зеленой краской огромными корявыми буквами, а под ней белой краской было кое-как приписано: «Последний опохмел». — Видать, это все алконавты, — заметил Вепрев, и предположил: — может, с перебора откинулись? Некоторые алкоголики в очереди жадно курили сигареты, а другие клянчили у них: «Дай соснуть», но в ответ слышали только традиционное напутствие «Пошел на хуй». До Шурика и Машки находившихся вблизи очереди, явственно доносилась мерзопакостная вонь перегара и блевотины, исходящая от людишек, а мутная речка, текущая вдоль очереди, отчетливо воняла аммиаком и фекалиями. — Слышь, Маш, — обратился Вепрев к спутнице, пошли, посмотрим, куда они идут. Может, узнаем у кого, где тут источник Времени. — Пошли, — легко согласилась Маша и парочка быстро зашагала вперед. Вновь проявилось странное свойство этого места — едва они прошли десяток шагов, как оказались перед отвесной черной скалой с порталом для входа очереди. Поверхность скалы возле двери была густо изрисована какими то граффити, и некоторые страдальцы, прежде чем войти в дверку оставляли на ней свои автографы, пользуясь кусками мела, валяющимися на бетонных плитах возле входа. Некоторые надписи указывали на тяжкие духовные муки страдальцев, например, «Здесь был я, Сеня Пупкин. Прощайте, люди!», «Нет в жизни счастья», «Нинка — сволочь», и тому подобное. — Надо и нам отметиться, — решил Вепрев, и, подойдя к стене, подобрал с земли кусок мела и написал традиционное: — «Саша и Маша были здесь». — А что это там, Саша? — спросила Зверева, указывая на что-то справа от входного портала. Вепрев пригляделся. И в самом деле, недалеко от портала из отвесной каменной стены торчала толстенная чугунная канализационная труба, из которой истекала струйка какой-то омерзительно воняющей жижи. Вытекая на землю, она превращалась в мутный белесый поток, создающий реку, текущую вдоль очереди через всю долину, и скрывалась в расщелине в противоположном конце Долины Смерти. От ручейка удушливо несло сортирной вонью. Справа от трубы виднелась узкая дверь, подойдя к которой молодые люди увидели надпись куском мела «Источник Вечности. Аппаратная». — По-моему, Саша, эта труба — именно то, что нам надо, — решительно заявила Машка. — Набирай этой дряни и валим отсюда. — Ладно, — согласился Шурик, и, задержав дыхание, подошел к сливу из трубы, на вытянутых руках подставил Бездонный Сосуд под вонючую струю и отошел в сторонку, чтобы подождать, пока он наполнится. Немедленно в этом мире начали происходить пугающие изменения: на горизонте появилась тень, которая быстро наползала на долину, и когда граница тени подошла поближе, Шурик увидел, что все люди в очереди, на которых упала тень, замирают, словно на картинке. И, что странно, чем ближе была граница тени, тем быстрее наполнялся Бездонный Сосуд. — Видимо, — пораскинув блистательным умом, глубокомысленно изрек математик Вепрев, — кувшин рассчитан на поглощение всего Времени, и чем его меньше, тем быстрее он, есессно, наполняется. — Ну, чем скорее, тем раньше уроем, — отозвалась Машка. Вскоре Бездонный сосуд наполнился, и маленький кружок света остался только вокруг трубы с сосудом. Вепрев взял потяжелевший сосуд и огляделся, ища глазами Машу. К его ужасу весь окружающий мир погрузился во мрак, который и скрыл попутчицу. — Очевидные происки гугенотов — мелькнула в голове Вепрева дурацкая фраза из какой-то книжки, — и че теперь делать? Немного подумав, Вепрев отлил часть Жидкого Времени в канаву, чтобы снова появился свет. Круг света чуток расширился, и в нем высветилась Маша, замершая как изваяние, но как только на нее упал свет, девушка снова начала двигаться. — Ну, мать, дело сделано, — заявил Вепрев, — Сосуд наполнен, можно валить отсюда. — А куда валить, Саша? — резонно спросила Зверева, — где этого Горыныча найти? — Мда, — согласился Вепрев, — вопрос за засыпку! И Шурик начал оглядываться, в поисках выхода. Вдруг его взор упал на дверь в аппаратную. — «Была не была» — решил он, — «можно и попробовать». — Слышь, Маша, — обратился он к подруге, — пошли в аппаратную эту, может кто-нибудь дорогу подскажет! — Ну, пошли, — неуверенно согласилась Зверева, и молодые люди подошли к расхлюстанной двери с надписью «Аппаратная». Вепрев потянул за ручку, и дверь с душераздирающим скрежетом отворилась. Молодые люди осторожно вошли внутрь и огляделись. В полутемной комнате за дверью обнаружилась мастерская, заставленная верстаками, заваленная какими-то железяками и горами пустых бутылок по углам. В дальнем конце комнаты маячило черное пятно входа в темный и узкий коридор. Слева от входа в комнате неподвижными манекенами застыла пара тех самых странных крысолюдей, которые играли головой старикашки Бусыгина. — Видать, как мы все время выцедили, — заметил Вепрев, — так все и замерло вплоть до рассвета. Маша только махнула рукой и нетерпеливо предложила: — Ой, да пошли отсюда, вдруг прочухаются! И молодые люди, пройдя Аппаратную, двинулись по коридору, который через несколько метров вывел их в какую-то сумрачную комнату с полуоткрытой дверью с надписью «Зал Финишной Утилизации». Они осторожно высунулись из двери, и с изумлением увидели перед собой огромный зал. В правой стороне зала, на золотом троне, усыпанном фальшивыми бриллиантами и топазами, сидела какая-то мерзопакостная тварь, похожая на огромную, с носорога размером, жабу с мордой крокодила. На подножии золотого трона крупными рубинами была выложена надпись «Великий Бог Опохмел». Шкура Великого Бога была покрыта пятнистой черно-зеленой чешуей, а из его приподнятой над сидением задницы торчал толстенный, загнутый вперед хвост с огромной клешней, нависающий прямо над рылом. Задние лапищи Великого бога были как у чудовищной жабы, передние же лапы были короткими, но сильными, с устрашающими когтями. В огромной клыкастой пасти Опохмела дымилась Гаванская сигарка, огромная, как труба паровоза. В левой ручке Опохмел держал ведерный стак