ули головы к ним на 180 градусов и молча уставились на парочку. Смотреть на это было жутковато, но Шурика уже ничто не могло пронять. — Сосуд, сосуд, — зашептали между собой людишки и снова принялись стучать в барабаны, радостно завывая. Внезапно с трона по залу пронесся могучий рык трехглавого чудища. Стук барабанов моментально стих. — Горе-то, горе-то какое, — с фальшивой скорбью в голосе запричитали фальцетом стразу три головы дракона, украдкой поглядывая на сосуд в руках Шурика. Вепрев, а за ним Машка с Семеновым, подошли к трону и Шурик поставил сосуд с жидким временем на ступеньку в подножье трона — Эй! Начальник! — обратился Шурик к дракону, — я сосуд принёс, давай нас теперь домой, в Питер. Машка дёрнула его за руку, и торопливо прошептала: — Саша, ты от сосуда далеко не отходи. Кинет! — Сам знаю, — сквозь зубы согласился Шурик, — верить всяким божкам западло. — Горе, горе-то какое — снова запричитал дракон, испуская дым из ноздрей. — Да чо случилось-то? — раздраженно спросил Шурик, — еще что-то надо? — Наш Великий Бог Педрило скончался, и Жидкого Времени для его воскрешения недостаточно! — пояснила третья голова Дракона, — Чтобы возродить Великого нужно идти за Живой Водой. — А-а-а-а-а, ну так сходи, — пожал плечами Шурик, — мне то что? — Не могу, — затряс сразу тремя головами дракон, — это должен сделать Мастер Ключа. — Дракон посмотрел на Шурика и, прищурившись, спросил, — Ты его случайно не знаешь? Шурик на миг растерялся, Машка вся сжалась. — Нет, не знаю, — соврал Вепрев и густо покраснел от злобы, — вертай нас назад, уговор был! Нам вообще домой пора, мне на работу утром! — Эхе-хе, не отпущу, пока живую воду не принесёшь! — нагло заявил Горыныч, — так что давай сосуд сюда. Дракон протянул было свою когтистую лапу, и хотел было сцапать кувшин, но шустрая Машка его опередила, схватив сосуд первой. — У нас сервис в пакете! — нагло заявила девица, — утром — стулья, вечером — деньги! — Да я!! Да я!! — взревело трехголовое чудище, — в алебастр вас обоих сотру! Пасти порву, моргалы выколю! — Хогошо, хогошо, — примирительно заявил Семенов, взяв Шурика за локоть, — пгинесем мы вам живую воду, пгинесем. А потом домой, в Питег. Заметано? — Конечно, конечно, — дракон закивал сразу тремя головами, — Без базара, будет вам Питер, будет! — Отвечаешь напидора? — уточнил условия сделки Вепрев. — Сказал же, без базара! — И где ваша живая вода и в чём её принести? — полюбопытствовал Вепрев, стряхивая с локтя цепкие пальцы говноведа. — Живая вода находится там! — Дракон показал пальцем вверх. — А принести её нельзя, её должны тебе поднести Верхние Боги в Фиале Вечности как некий дар. — И с какого перепуга им дарить мне этот гребаный фиал? — полюбопытствовал Вепрев. — Э, придумай что-нибудь, — махнул дракон лапой, — сам знаешь — ебать и обещать — самое простое дело, оно ничего не стоит! — Ладнооо…, — с сомнением в голосе протянул Вепрев, — ну, и как нам туда попасть? — Шурик ткнул пальцем вверх. Машка за его спиной тихо всхлипнула. — А вон, в потолке за мной люк есть, — ящер ткнул когтистым пальцем за спину — туда и полезайте, — наставил путников ящер, — привет Папику! — Че за Папик? — Поинтересовался Вепрев. — Богов Папа, понимать надо! — ответил дракон, — все, хватит базарить, полезайте! Троица молча обошла трон и уставилась на люк, торчащий на высоте метров в пять. К люку вела вертикальная железная лестница, вмурованная в стену. — Ну что, полезли? — спросил Вепрев, и, не дожидаясь ответа, начал карабкаться по ступеням. За ним робко последовала Маша и Семенов. Добравшись до потолка, Вепрев откинул крышку и, сунув голову в люк, огляделся. Там, в сумеречном свете от плошек, там и сям приткнутых в стены, виднелась еще одна лестница, круто ввинчивающаяся вверх. Вепрев осторожно вылез на узенькую площадку перед лестницей и крикнул попутчикам: — Порядок! Лезьте сюда! Машка, а ней и Семенов, выбрались из люка, и Вепрев носком ноги захлопнул крышку. — Видать, нам вверх, — сообщил математик компании. — Вперед! И компания принялась подниматься по лестнице. Шли молча. Первым, как всегда, задавал темп Шурик, держа в руках Златокованый Сосуд, за ним, перепрыгивая через две ступени, взбиралась Машка, а далеко внизу задышливо пыхтел доцэнт-жывотновод Семенов. Подниматься пришлось долго, у путников уже начали отниматься ноги, а лестница упорно все ввинчивалась и ввинчивалась в гору. Дважды Шурик объявлял привал, и путники на несколько минут усаживались на жесткие каменные ступеньки и, привалившись к шершавым каменным стенкам, пытались отдохнуть. Наконец, винтовая лестница закончилась узкой и тесной площадкой, над которой виделся еще один люк, к которому вели несколько ступенек в виде железных скоб, вмурованных в стену. Сверху виднелась круглая крышка люка. — Ну, наконец-то, — с облегчением констатировал Вепрев, — Полезли на волю! — и экс-математик смело полез по шатким скобам наверх. Взобравшись наверх, он откинул тяжеленную железную крышку. Все услышали, как она с глухим стуком упала на землю. — За мной! — скомандовал экс-математик! И Вепрев, а за ним и его спутники, выбрались наружу, покинув мрачную полутьму винтового подъема. sss Наверху путешественники огляделись. Как оказалось, они вылезли из люка, здорово напоминающего канализационный, какие во множестве встречаются в городах. Возле них высился ствол гигантского дуба, крона которого разрослась в ширину на несколько десятков метров. В основании дуба было очень темно и влажно, а макушка дерева скрылась в огромном сером дождевом облаке, отчего высоту исполина с земли оценить не представлялось возможным, а корни могучего дуба, выпирающие на поверхность земли, походили на гигантских змей. Других деревьев или кустов вокруг не было совсем, будто всю силу земли впитал в себя этот гигант, не дав своим собратьям ни малейшего шанса на жизнь. Земля поросла густой зеленой и сочной травой, небо было затянуто свинцовыми хмурыми облаками, а вокруг не было видно ни души. Только нарасстоянии около ста метров от компании торчала какая-то облупленная кирпичная постройка круглой формы, размером не больше питейного павильончика тети Нади, где так любил зависать дворник Шурик со своими друзьями-неудачниками по жизни. — Шурик, и куда нам дальше идти? — проныла порядком подуставшая Машка. — Где тут Верхние Боги? — Да уж, гогубчик, хотелось бы поконкгетнее… — завелся было Семенов, но Вепрев резко оборвал его: — Заткнись, академик! — и решительно ткнул пальцем в кирпичную постройку, — пошли туда. Может, хоть пива нальют! А ты по ходу расскажи, как здесь очутился. — И гассказывать нечего, — махнул рукой Семенов, — эти кгысоиды меня в яму кинули вслед за вами. Но сначала сожгать хотели, — пожаловался доцэнт-жывотновод и обиженно шмыгнул носом. — И чо не стали, ну, жрать то? — насмешливо спросил дворник, — невкусный оказался? — Не знаю, но один там сказал, что уже Бусыгиным нажгались, — с самым невинным видом сообщил молодой ученый. — Да ты чо? — изумилась Машка, — так и сказал, Бусыгина съели? — Выходит, да, — подтвердил Семенов. — Вы что, знаете его? — Ладно, потом перетрем, — прервал разговор Вепрев, — пришли уже. И действительно, путники подошли к строению, напоминавшему заброшенный склеп с древней, как помёт мамонта, кладкой местами почерневшей и прогнившей. Снизу стены, покрытые болотным мхом, сочились влагой, местами кирпичи раскрошились от старости или совсем выпали. Вход в склеп закрывала массивная двухстворчатая дверь, она, так же как и стены, почернела от влаги и местами поросла грибком. Вместо ручки на двери висело толстое ржавое кольцо, странной формы. Приглядевшись, компания не без удивления рассмотрела в нем согнутый в кольцо мужской половой орган, правда довольно грубой работы. Видимо, какой-то колхозный умелец, создавая сие произведение, изначально собирался выковать змею, пожирающую свой хвост, но как ни старался, а получилось как всегда. Над дверью висела прямоугольная деревянная табличка, на которой выложенная литыми медными буквами, прибитыми ржавыми гвоздями к деревяшке, красовалась предупреждающая надпись: «Прежде чем войти сюда, подумай: нужен ли ты здесь?» а ниже приписка мелом: «вытерайти ноги». — Это какой-то склеп, — предположил доцэнт-жывотновод, — и стиль похожий. — А с русским тут не очень, — заметила Машка. — Да какая разница, — отмахнулся Вепрев, — у кого еще мнения относительно этого сарая будут? Может, войдем? — Ну, пошли, что ли, — неуверенно согласилась Маша, сделав маленький шажок в сторону дверей. — Навегно, пгежде чем соваться туда, постучать может, ну, на всякий случай, — робко проблеял жывотновод Семенов. — Зачем? — изумленно спросил Вепрев. — А кто его знает, кто там внутги? Может, оно вежливых любит. — А-а-а, ну давай! Вперед и с песней! — подхватил инициативу Вепрев, — Чего вылупился, стучи, давай, ботаник. Откажешься — по мордам словишь! — хищно заулыбался Шурик и засучил рукава. Доцент затравленно сморщился, но пререкаться с авторитетом экс-математика не стал, и так спасибо что взяли с собой, а язык свой пообещал себе в следующий раз держать за зубами «а то мало ли чо опять вякну, не расхлебаешь потом» — подумал предусмотрительный животновод. Молодые люди благоразумно отошли в сторонку, Шурик легким пинком под зад подбодрил животновода, и Семенов робко постучал в дверь склепа. Она тотчас с треском распахнулась, из нее высунулась мощная мохнатая лапа, схватила оторопевшего от неожиданности Семенова за грудки, с сатанинским хохотом втащила внутрь склепа, и дверь, также с оглушительным треском, захлопнулась. — Ну, ни хрена ж себе, ситуёвина, — изумился Вепрев. — Не везет ему капитально сегодня, — прыснула Машка, — По ходу он там был действительно очень нужен, раз его с такими распростертыми объятиями встретили. — Ага, популярности ему не занимать, — согласился Шурик, — как же — первопроходец по пищеводу Помойи, селебрити блин! Молодые люди радостно заржали, потешаясь над беднягой Семеновым. Через пару минут, вдоволь навеселившись, Вепрев вытер слезы, выступившие от смеха, и предложил Маше: — Ну, что, пойдем? Машка мигом прекратила смеяться и недоверчиво по