у, на котором крутился таинственный жернов, принялась истово креститься, причитая, словно в горячечном бреду: — Ну все, Господи, хватит, хватит…Господи…. больше не буду… домой пора… — или что-то в этом роде, Вепрев не расслышал. Молодые люди приблизились к попутчице, и Вепрев, критически осмотрев состояние наркоторговки, успокоил ее, ласково сказав: — Завали ебало, говноведка. Вставай, нехуй валяться! Почти сразу же сверху снова что-то хлопнуло, и вскоре в пещере объявился доцэнт-жывотновод Семенов, который при падении с жернова расквасил нос. — Ну, все в сборе, — бодро объявил Шурик, — пошли к Бусыгину, авось что-нибудь узнаем, куда нас занесло. И компания, воссоединившись, двинулась в обход граммофона к старикашке Бусыгину. За несколько шагов до гения-изобретателя доносился конских храп, а когда путники подошли к нему поближе, все увидели, что гений-изобретатель крепко спит, привалившись к «граммофону». — Ишь ты, все ему нипочем! — поразился Вепрев. — Вставай, дедуля! Дедуля, однако, никак не отреагировал на слова Шурика, и продолжал издавать сонные рулады. Тогда экс-математик, наклонившись над Бусыгиным, бесцеремонно щелкнул его пару раз по носу. Тот что-то промычал, заворочался и, приоткрыв глаза, и уставился на математика. — Чего тебе? — недовольно спросил старикашка. — Ну, че делать-то будем далее, папаша? — Ну как што… — вяло ответствовал старикашка, — мне вот надо бы до кайфоломни дойти, тут недалече… даааа…. — Куда, куда? Пгастите, не понял Сеггей Вгадимирович? — спросил Семенов, нервно теребя лацканы потрепанного пиджака. — Ну… тут, етта… я типа предлагаю сначала посетить кайфоломню, чтоб освежиться. Только тут неувязочка вышла, — засмущался старикашка, совершенно проснувшись и вставая на ноги. — Какая неувязочка? — завелся с полоборота Вепрев, — ты куда нас завел, Сусанин? — Я завел? — вызверился старикашка, вытирая нос рукавом — ты, чай, сам меня скинул в очко! — Старикашка вздохнул и мигом успокоился. — Да завел я правильно… — примирительно заявил он Вепреву, и махнул рукой, — тока тут такое, понимашь, Сашок, дело. Вам щас придется вот эту штуку крутить, — старикашка ткнул пальцем в огромный ворот возле железного портала, — штоп, значит, на курс выйти. — Ну так и что? — удивился Вепрев, — а ну ка… Вепрев решительным шагом подошел к подобию корабельного кабестана и попробовал повернуть. Однако тот не поддавался, только внизу что-то гулко звякало. Вепрев налег всем телом, но ворот только дергался, но не поворачивался, словно заевший в замке ключ. На помощь вожаку пришли Машка, Семенов и Галина, однако и соединенными усилиями они не смогли провернуть заевший механизм. — А ты че сидишь? — накинулся Вепрев на Бусыгина, — А ну, помогай! Однако старикашка только помотал головой и категорически отрезал: — Не, не прокатит. Я туда, понимашь, в механизьму-то, поллитру уронил, так што-то заело, видать. — Куда уронил? — взвился взмыленный Вепрев. — А вон туда, — старикашка указал на дыру в каменном полу, в которую входил поворотный вал ворота. — Присел, понимашь, отдохнуть на ручку, а она, родимая, из кармана выскользнула. И прям туды. Эх, мааа… жизня наша… — А ну ка, глянем, — буркнул Вепрев и на четвереньках залез под ворот. Там он склонился над отверстием и попытался разглядеть в дыре механизм ворота. Но дыра была глубокая, дна не видать. Тогда Шурик сунул в дыру руку по плечо, но ничего нащупать не смог. Выматерившись сквозь зубы экс-математик вылез из-под ворота. — Глубоко засела! Не достать! — Брось это дело, — посоветовал Бусыгин. — Тут надо внутрь забраться, да глянуть миханизьму, может починить как-то можно. — А как внутрь зайти, дядь Сережа? — спросила Машка. — Да вот дверь эту видишь? — старикашка ткнул пальцем на капитальные железные ворота. — Больше некуда. Тока заперта она, вот ведь незадача… — Ну, пиздец, — заявила Галина, оглядев неприступное препятствие, — у моего дома тоже такую поставили, так ее бомжи однажды ломом не смогли сковырнуть. — Галина тоскливо вздохнула и отвернулась. — Я говогил! Я говогил! — истерически заверещал доцэнт-жывотновод Семенов, — нам геально пришел пиздец, я как чувствовал! — Да ладно вам психовать! — прикрикнула на доцэнта нахальная Машка. — Давайте сначала ворота осмотрим, ну, не может такого быть, чтобы ворота, да не открывались! — решительно заявила отважная девица — Че ж это за ворота такие? Пожав плечами, блистательный математик Вепрев, который в универе в уме легко решал дифферент второго порядка, подошел к двери, и пристально рассмотрел препятствие взглядом ученого человека — недаром же (ох, не задаром! ) он парился в универе столько лет! С виду эти двери были как все двери — высокие и гладкие, только по всей поверхности торчали какие-то толстенькие штырьки с полукруглыми шляпками на конце. Вепрев присмотрелся к воротам внимательнее. Они вообще были какие-то странные — створок нет, замка тоже нет. Как их открывают? — Это, типа, стена, а не ворота» — тупо заметил Вепрев. — Саш, а что это за штыри такие? — влезла Машка, ткнув пальчиком в штырь, торчащий из двери. Тот провалился внутрь и тут же где то внутри звякнул колокольчик. Машка испуганно ойкнула и одернула руку. — М-да… — только и выдавил из себя Вепрев, и принялся раздумывать, осматривая расположение штырей. Вдруг до экс-математика рывком дошло, где он видел нечто подобное. И в самом деле — это был квадрат Судоку — популярное развлечение любителей убивать время ребусами и головоломками. Только вместо арабских цифр от 1 до 9 в каждой его клетке находилось три рядка из трех же дырок, причем из некоторых дырок штырьки торчали, а в других штырьки были задвинуты. В некоторых же клетках выдвинуты были все штырьки. Вепрева мигом осенило: «Точно, на этой двери цифра, вписанная в клетку, определяется числом задвинутых штырей». Вепрев мотнул непривычно трезвой головой, и тут же ему в голову пришла вторая мысль: «Может быть для того, чтобы открыть дверь, нужно просто решить квадрат Судоку?» «Слишком легко!» — с некоторым раздражением подумал математик Вепрев, — «я такое фуфло однова дыхнуть на спор колол за банку пива». Однако дешевиться перед компанией, особенно перед Машкой (которая стояла рядом, с тревогой и надеждой поглядывая на приятеля, как на бога), не стоило. Поэтому дворник-математик напустил на себя ученый вид, такой же, как у доцэнта Педрилайнена по кличке «Педо», преподавшего математический анализ на первом курсе, и заявил, постаравшись придать голосу властную весомость: — Мне кажется, здесь все ясно, э-ккхм… — подражая Педо, Вепрев важно откашлялся, — мне кажется, что это — так называемый квадрат Судоку, частный случай экгм… латинского квадрата, экгм… м-да… ээээ… мюээээ…. Полагаю ээээ…, надо просто собрать квадрат ээээ… мюээээ…, и врата откроются, экгм…да…. — Какой ученый! — восхищенно всплеснула руками Галина, — аж страшно! — Пгястите, гогубчик, а вы это сможете? — встревоженно вопросил доцэнт-жывотновод. Обомлевшая компания с недоумением уставилась на бывшего отличника мехмата, ранее отличавшегося простотой нравов и доходчивостью речи с выраженным уклоном к нецензурной лексике. Даже Маша, хотя она знала Вепрева лучше других, была настолько поражена, что заботливо спросила приятеля: — Ты че, Саша? Головой стукнулся? — Обожди, мать, — отмахнулся Вепрев, тут же позабыв менторский тон, — тут не хуй делать, щас сбацаем, однова дыхнуть! И бывалый путешественник по потусторонним мирам Шурик Вепрев мигом решил квадрат Судоку, задвигая торчащие штырьки, там, где надо. Врата пару секунд стояли неподвижно, но вдруг в них что-то громыхнуло, и они начали раскладываться на отдельные куски размером с разворот газеты. Если бы не Вепрев — обязательно кого-нибудь пришибло бы, потому что, как оказалось, ворота были сделаны из толстенного железа, и в целом весили несколько тонн. Но Вепрев успел отпихнуть коллектив и части благополучно разложились, открыв путникам темный проход, когда-то высеченный в скале и выложенный кирпичами. — Ну что, папаша? — повернулся Вепрев к старикашке, — вперед, на подвиг! — Только и ты со мной, — заупрямился старикашка, — может, подмога потребуется! — Ладно, — снисходительно согласился Вепрев, — пошли! — Гаспада! — внезапно проскрежетал доцэнт-жывотновод Семенов, который стоял позади всех, жадно поглядывая на задницу Галины, — пгедаагаю пегедохнуть, тык скыть, набгаться сиг пгэд новыми свегшеньями! — Ладно, отдыхай, академик, — снисходительно согласился математик Вепрев, — а мы туда пошли. — Вепрев ткнул пальцем на зев тоннеля, — может, починим эту байду. — Саш, и я с вами! — встрепенулась верная подруга Машка, которой до чертиков не хотелось оставаться одной в обществе ученых мертвецов-говноведов, поскольку она хорошо представляла, что начнется после ухода Вепрева и Бусыгина. — Ну, пошли, — легко огласился Вепрев, и отважная троица быстро исчезла в черном зеве прохода. В пещере остались только Семенов с Галиной. Немного потоптавшись на месте Семенов, очевидно, решился и обратился к спутнице: — Должен вам напомнить ваше обещание, мадам, — начал он, — вы … — А справка из вендиспансера есть? — без обиняков спросила догадливая наркоторговка, — а то щас людей спидон косит! — Какая еще справка, мадам? — поразился Семенов, — мы же в Загробном Мире, и нас только что воскресили, все стерильно! — Ну, ладно, — согласилась дамочка и принялась расстегивать штаны доцэнта. Вскоре тишину пещеры нарушило чмоканье Галины и утробное уханье жывотновода… *** Шурик, Бусыгин и Машка осторожно вошли в пустой проем, в котором ранее стояли врата, и двинулись по темному тоннелю. Древние своды некогда были выложены ярко-красным кирпичом, который давно прогнил, и со стен сочилась отвратительно воняющая слизь, светящаяся призрачным голубоватым светом, который кое-как освещал путь троице. Идти пришлось недалеко — пройдя короткий коридор в полсотни шагов, коллектив очутился на развилке: влево шел узкий и крутой спуск, который винтом уводил куда-то вниз, откуда воняло блевотиной. В слабом свете плесени можно было с трудом разглядеть высокие и узкие ступеньки. Проход же прямо заканчивался через несколько метров в како