— Вот же, — хмыкнул я, — Ситуация.

Вздохнув, я подошел к открытому гардеробу, вещи из которого были разбросаны по комнате, и, отодвинув его заднюю стенку, посмотрел на дверцу сейфа. Его полицейские, видимо, не нашли. Впрочем, не удивительно. Морок на всей комнате, снижающий внимательность, да отвод глаз на сейфе, и отдельный на задней стенке шкафа, дверцы которого ещё и прокляты на помутнение разума любого постороннего, что к ним прикоснётся.

— Что ж, — усмехнулся я, — Профессионализм нашей полиции радует. Особенно, в таких ситуациях.

Открыв сейф, благо, замок кодовый, я обрадовано усмехнулся. Настроение улучшилось мгновенно. Небольшая пачка заокеанских купюр, пистолет, три магазина к нему и три упаковки патронов. А так же записная книжка. Последняя была самой важной вещью в сейфе.

— Что ж, живем, — пробормотал я, — Осталось, правильно распорядиться этим шансом.

Подойдя телефону, я взял в руки трубку и принялся листать записную книжку, ища нужные номера.

Как оказалось спустя три часа, не всё так радужно. По какой-то причине, даже самые надежные люди, в которых я никогда не сомневался, отказывались мне помочь. Некоторые, поняв кто им позвонил, бросали трубку, не забыв посоветовать больше им не звонить. Это вызывало вопросы. Просто так подобные вещи не происходят.

То ли кто-то озаботился тем, чтобы меня ославить, то ли есть какая-то другая причина.

— Валик, — произнёс я, набрав номер человека, которого меньше всего хотел видеть, — Мне нужно с тобой встретиться.

— Виктор? — раздался в динамике телефонной трубки смешок, — Неужели тебя выпустили?

— Весь город в курсе моих проблем? — едко спросил я.

— Твоё имя не сходит с первых лент в газетах, — ответил мой собеседник, — Знаешь как тебя окрестили журналисты?

— Просвети, пожалуйста. А то в одиночной камере газеты не предусмотрены.

— Повезло тебе, что в одиночке сидел, — усмехнулся Валик, — Соболевский Мясник. И тебя обвиняют в убийстве новорожденных и части медицинского персонала.

— Неплохо прославился, — хмыкнул я.

— Да лучше некуда, — ответил Валик, — Ты дома?

— Да, но желания тут оставаться нет.

— Тогда беги, парень, — хмыкнул Валик, — Ходят слухи, что за тебя дают неплохую цену… А лицензии на оружие аннулированы, — добавил мой собеседник, — Смекаешь куда ведет это сочетание? Или тебя убьют, или ты убьешь, но сядешь очень на долго, но вряд ли выйдешь — сам понимаешь как можно убрат человека в тюрьме.

— Спасибо, что предупредил, — кивнул я, — Учту.

— Беги прямо сейчас, парень. Ещё утром о твоём освобождении написали во всех газетах. Часики тикают.

— Бегу, — ответил я, поняв о чём говорит Валик, — Останови часики на двух часах.

— Сделаю, — хмыкнул Валик.

«Часики тикают…» — мысленно повторил я фразу Валика.

Нет, я ненавидел того человека всей душой. Он не сделал мне ничего плохого, даже помог, но… Именно он стал одним из тех, кто дал мне оккультные знания, указал путь в этой сфере и… пошел своей дорогой дальше, оставив меня самостоятельно разгребать тот ворох информации, что попал в мои руки, и разбираться с последствиями всей этой срани.

Реальных же причин ненавидеть Валика не было. Однако, его вечная ухмылка, не исчезающая с загорелого лица в любой ситуации, черные, холодные глаза и черный, едкий, юмор, колкий сарказм… Всё вместе, это формировало образ циничного, хладнокровного и опасного человека. Мастер рунной магии. Эриль. Настоящий, прошедший обучение у адептов древних традиций рунной магии.

Впрочем, несмотря на мои чувства к нему, он никогда не откажет в помощи.

Оглядевшись, я забрал из сейфа его содержимое. Пистолет отправился в кобуру подмышку, магазины в отделения для них на креплении кобуры, пачки с патронами в небольшой кейс, куда я так же сложил записную книжку, деньги и немногочисленные документы, что остались в квартире. Затем я запер сейф и вернул на место стенку гардероба.

Прислушавшись к звукам в коридоре за дверью квартиры, осторожно открыл её и огляделся. Никого. Впрочем, не удивительно. Почти одиннадцать вечера во вторник — большинство моих соседей уже спят. Зато в пятницу тут было бы шумно…

Спустившись по лестнице, я задержался на последней площадке, прислушиваясь к происходящему в вестибюле. Консьерж что-то объяснял двум мужчинам, стоящим у его стойки. Один из них был одет в короткую коричневую кожаную куртку, а второй в прямое драповое пальто до середины бедра. Крупные, привыкшие к физическим нагрузкам. И, что важно, их голоса мне знакомы не были. Уж своих соседей я узнаю сразу. А те три незамужние дамы, что живут на моём этаже, не станут принимать посетителей числом более одного. Не те они девушки. Тем более, что у одной из них имеется кавалер, с которым она в отношениях больше года и там всё идет кт свадьбе.