— Чёрт… Действуем. Ложим всех, кто рыпается — стрелять на поражение. Даже за лишнее движение, — после паузы произнес Ждан, поняв о чем речь.

Полицейские тихо подтвердили полученный приказ и, распределившись по коридору, попарно начали входить в обнаруженное помещение, стараясь максимально долго себя не выдавать. Чем больше нас будет там, тем меньше вероятность того, что людоеды смогут оказать сопротивление. Однако, почти сразу раздался крик и последовали пистолетные выстрелы, а в ответ что-то грохнуло.

— У него обрез! — произнес кто-то из полицейских.

Я же, поняв, что даже один обрез в замкнутом пространстве превратит ситуацию в мясорубку, метнулся вперед, раскручивая восприятие до максимума, как учил Аббаодон, и формируя над левой ладонью сферу из деструктива, одновременно закладывая в неё всего одну руну — Турс. Сейчас не было ни времени, ни желания сплетать что-то изящное — требовалось решить вопрос кардинально.

Оказавшись в помещении, я увидел, что крупный грязный мужчина в лохмотьях перезаряжает обрез двустволки, а рядом с ним ещё один уже целится в Ждана. Действуя на пределе возможностей собственного тела, навожут пистолет на уже готового нажать на курок противника и стреляю, а во второго, почти успевшего вставить патроны, метаю энергетический шар, после чего выпадаю в обычное восприятие мира. Крики раненных полицейских, выстрелы их товарищей, ругань застигнутых врасплох людоедов — всё это разом бьет по ушам, а ноги едва держат, от чего я приседаю, наблюдая как оба мужчины с обрезами лежат на грязном полу. Одному я попал в грудь и он ещё был жив — корчился на полу. А вот второму то ли повезло, то ли нет — энергетический шар попал ему в голову, заставив упасть на колени и выпустить ружье. Однако, на этом беды моего противника не закончились — из носа и ушей мужчины пошла кровь. Он, стоя на коленях, тряс головой и водил по полу руками, пытаясь найти оружие. Видимо, мой удар ещё и ослепил его.

Не давая ему возможности очухаться, я выстрелил ему в грудь. Очень хотелось в голову, но потом проблем с отписками в полицию не оберешься. Замучают.

— Всем прекратить сопротивление! — громко закричал один из полицейских, — Иначе, мы откроем огонь на поражение!

В ответ раздался пистолетный выстрел откуда-то из глубины помещения, заставленного картонными коробками. Обзору ещё мешало тряпьё, свисающее с труб, деревянные ящики и металлические бочки, непонятно как оказавшиеся тут. В последних горел огонь.

Глядя на то, как замешкались полицейские, я громко крикнул:

— Убить их всех! — сам же я выстрелил в чей-то силуэт, мелькнувший среди висящего тряпья.

Этот выстрел послужил сигналом для остальных. Полицейские тут же, получив в моем лице пример, открыли огонь, разнося выстрелами картонные коробки и стреляя даже в чуть шелохнувшиеся тряпки. Спустя пару минут Ждан смог утихомирить разбушевавшихся подчиненных, а затем выглянул из-за бочки, служившей ему укрытием.

— Охренеть, — тихо произнес он, глядя на то, что лежало на полу.

Проследив за его взглядом, я понял в чем была причина заминки полицейских и та легкость, с которой они начали потом стрелять даже в кучи тряпья. Это была сваренная человеческая стопа. А чуть в стороне — кисть. Ещё дальше нашлись голени и бедра….

— Хереть, ублюдки, — произнес Ждан, — Они реально ели людей. Твари…

— Она жива, — тихо произнес один из полицейских, заглянув в один из закутков позади труб, — Нужны врачи!

Подойдя к нему, я заглянул туда же и вздрогнул, отворачиваясь. Там лежала едва живая девушка с отрезанными руками и ногами. Раны были прижжены огнем. Несчастная едва дышала, издавая тихие всхлипы и стоны.

— Из этих уродов кто живой ещё есть? — спросил Ждан.

— Да, двое, — ответил один из полицейских, — И тут есть дети! Два мальчика! Живы! Оба живы!

— Хоть какая-то хорошая новость, — вздохнул Ждан, — Пошли проверять что с детьми и будем выбираться отсюда.

Оказалось, что с детьми было всё очень плохо. Оба мальчика находились без сознания. Но, ещё хуже было то, что проклятые людоеды отрезали им ступни. Подозреваю, что помимо потери крови, было ещё и заражение — у обоих мальчиков обнаружился жар.

— Вот же ублюдки, — выдохнул Ждан, — Где эти гниды?

Пока полицйский бушевал, избивая выживших людоедов, я осматривал помещение. В одной из бочек, оказавшейся рядом с люком на нижние уровни, я увидел сгоревшие кости, среди которых обнаружились и детские черепа. Стоило больших трудов не присоединиться к Ждану при виде содержимого бочки. Однако, одна деталь заставила меня позвать полицейского с химическими факелами.

— Приятель, давай откроем люк и бросим эту твою «зажигалку» вниз, — попросил я его, — А то следы тут очень уж занятные.