онким пунктиром на карте был начертан новый путь в северные королевства через перевал Эрхатердег далеко на юге. В Стране Озёр я нашла Сандаре, куда путешествовала Ненина с мужем, а крестиком на востоке от дельты реки была обозначена ещё одна школа Хранительниц — Мадрахатун. — Они там думают, что они лучшие, — презрительно сказала Лея, — но они всего лишь служат царице — Хатун Мелике, а не драконам. Так что на их месте я бы много о себе не воображала! На выходе из резиденции Хранительниц я столкнулась с Рэей, которая пронеслась мимо, бросив: «С дороги!», вскочила в седло рыжего коня и, с силой ударив пятками, пустила его в галоп. — Кто-то обрёл сегодня мать, а кто-то потерял, — философски заметила Лея, глядя ей вслед. — Отойдёт. Всегда отходит. До возвращения Иорвета я успела пообедать и привести мечи в порядок. Тени уже стали длинными, когда мы с ним вернулись на площадь. Торговля закончилась, между пустыми палатками гулял ветер, и толстые голуби, совершенно такие же, как роются на помойках нашего мира, разгуливали между рядами и раскидывали клювами мелкий мусор, оставшийся после торговцев. Мы пересекли площадь. Тень рогалика, возвышавшегося на шесте, лежала прямо около стены. Иорвет достал и раскурил трубку, я следила за тенью. И вот уже краешки месяца вылезли на белую стену… — Отвернись, — присев на ближайший прилавок, Иорвет развернулся спиной к тени. — Если смотреть в котелок, вода никогда не закипит. Он курил, я следила за солнцем, медленно опускавшимся за дома. Когда остался лишь оранжевый краешек, мы синхронно обернулись — тень месяца падала ровно на середину тёмной, рассохшейся от старости двери. ПУСТЫНЯ КОРАТ. Свет мой, зеркальце Узкая лестница вела вниз. Со скрипом и грохотом дверь захлопнулась за нашими спинами. Иорвет отодвинул меня и шагнул в темноту, я поймала его за руку и протиснулась первой, одновременно зажигая Игни. Эльф выругался, схватил за перевязь на спине, и мы толкались, пытаясь пролезть один впереди другого. — Медальон дрожит! — прошипела я. — Ведьмаки вперёд! — Сделай рыжий шар и держись сзади! — шёпотом заявил он, придавив меня к стене. — Ну и чёрт с тобой! — я выставила Квен и зашагала по ступенькам вплотную вслед за ним, следя, чтобы шар окутывал нас обоих. Внизу показался свет, Квен распался, и лестница вывела в полутёмный подвал с арочными каменными сводами: по сторонам громоздились стеллажи, на полках теснились предметы с прикреплёнными бирками, с подвешенных на цепях к потолку планок свисали вешалки с одеждой, грозди ремней и сапог, и чуть дальше в стойках тускло светился металл оружия. — Сюда! — крикнул молодой голос. Иорвет вложил меч в ножны, и узкий извилистый проход между грудами вещей вывел к источнику света в дальнем углу подземелья. Пламя единственной свечи отражалось в висевших на стенах бесчисленных зеркалах. Под ними, положив на стол босые ноги, раскачивалась на стуле девушка. Прямые чёрные волосы спускались по обе стороны бледного лица, открывая высокий лоб, в руках она крутила столовую ложку. Медальон дёргал цепочку. — Одиннадцать дирхамов, — сказала она и подняла на нас опушённые длинными ресницами янтарные глаза. — Столько я даю за вещь с историей. Когда вы выйдете отсюда, дирхамов станет столько, сколько стоит вещь. — Мы ищем кое-что, — сказал Иорвет. — Для покупателей вход платный, — ответила девушка и встала. Ни в одном зеркале за её спиной не появилось её отражения. — И я не продаю вещи, а только обмениваю. Выдвинув ящик стола, она достала горелку и овальное зеркало с ручкой. Вспыхнуло голубое пламя, и девушка щипцами поднесла к огню пару иголок. — Какова плата за вход? — жёстко спросил Иорвет. — Для вас капля, для меня море. Она вдруг исчезла и в тот же миг появилась перед нами с иголками и зеркалом в руках. Взяла за ладонь Иорвета и, ловко перехватив, отогнула безымянный палец, уколола иглой. Сноровкой и одеждой — короткими белыми штанами и затянутой поясом туникой — в этот момент она походила на медсестру, и было видно, что процедуру ей доводилось проделывать бесчисленное множество раз. На стекло упала капля крови эльфа. Раз он не стал возражать, то и я протянула свою руку. Девушка уколола палец, и в неуловимое для глаз мгновение уже опять сидела за столом. Поднесла к лицу зеркало и неожиданно слизнула кровь Иорвета длинным узким языком. — Умм, Иорвет аэп Гленнмаэр, из потомков Велунда, что ищут Знак, — проговорила она, катая язык во рту. — Думаю, у тебя найдутся интересные мне истории. Будем знакомы, Мариам. — Ты вампир, — я кивнула на зеркала позади. — Наверное, не помню, — она равнодушно пожала узкими плечами. — Единственное, что помню, что всегда была хозяйкой этого магазина. Давай познакомимся и с тобой. Она снова взяла зеркало в руки, долго смотрела в него, наклоняя к свету в разные стороны, и слизнула мою каплю крови. — Яна, умм… эмм… — она прикрыла глаза. — Скользящая? Нет. Кровь не та… Спящая? Нет. Обычная человеческая кровь, но с привкусом Спящих. — Что это значит? — воскликнула я. — Скользящие могут открывать двери и перемещаться между мирами. Спящие нет, в своем мире они видят сон и лишь создают проекцию себя в другом мире. Весьма реальную между тем. Если она умрёт в одном мире, то умрёт и в другом. Может быть, на тебя наложено заклятие? — Наложено, — мрачно подтвердила я. — Тогда понятно! — Мариам с удовлетворением откинулась на спинку стула. — Заклятие сработало один раз и дало силу Спящих, которой ты и воспользовалась, но теперь ты не можешь, как они, призвать свою копию обратно. Придется искать путь самой! — Я знаю, — ответила я. Подтверждение моих догадок из уст этой таинственной девушки не принесло облегчения. Напротив, её слова взбаламутили тоскливую зависть к неведомым Спящим и Скользящим и досаду на всезнайку Мариам, которая с безмятежным видом самоуверенного подростка снова раскачивалась на стуле. — Четыре года назад здесь был мой брат… — начал Иорвет. — Не брат, — оборвала Мариам. — Ты знаешь, о ком я говорю. — Конечно, — она самодовольно улыбнулась, и ножки стула стукнули о пол. — Я помню всех, кто оставлял мне свои вещи. А его вещь — настоящее сокровище. — Я хотел бы выкупить её, — сказал Иорвет, — или обменять. — Ты хочешь слишком многого! Посмотри вокруг — сколько вещей, и в каждой скрыта своя история, — она взяла со стола ложку. — Видишь? Кончик у ложки стёрт — годами старая женщина скребла ею сковородку, и я могу прочувствовать всю её жизнь, все чаяния, надежды и разочарования. Но большинство историй скучны, как и эта. Швырнув ложку на стол, она поднялась: — Та, что принёс твой наставник — не такая. Это эпопея, гибель цивилизации, путешествие между мирами и история многих поколений эльфов. В моей коллекции таких вещей — единицы. Я знаю её почти наизусть. — Может быть, тебе стоит читать книги? — не сдержавшись, поддела её я. — В них много прекрасных сюжетов. — Выдуманные истории, я пробовала, ерунда! Бледная тень реальности, — она надула губы. — И я не просила советов, особенно у тебя! Посоветуй лучше змее летать, а безногому ходить! Если ты смогла приснить себя в ином мире, чтобы прожить, прочувствовать другую жизнь, это не значит, что каждый так может! Я пристыженно замолчала. Мариам подняла со стола зеркало: — Вещи и зеркала — вот всё, что у меня есть. Особенно зеркала — в них я могу видеть. Но даже в них никогда нет меня… Иорвет задумчиво рассматривал содержимое ближайшего стеллажа. — Но это же ломбард, — он протянул руку к полке, на которой лежала длинная дамская перчатка, пузатая морская раковина, стакан с пуговицами и ветхие жёлтые кружева, — где вещи продаются и покупаются. — И у каждой из них есть цена — одиннадцать дирхамов, — сказала Мариам. — Так заведено. Но они не продаются абы кому, и покупатели должны платить, чтобы познакомиться со мной. Я копила эти вещи столетиями, привыкла к ним и готова отдать только в очень хорошие руки. Я не люблю перемен и устроила свою жизнь так, чтобы их не происходило. Она вновь очутилась за нашими спинами и поправила бирку на перчатке. — Так это ты дала пророчества всем тем торговцам наверху, не так ли? — вкрадчиво спросил Иорвет. — Я не люблю перемен, — повторила она. — А пророчества люблю. И истории. Особенно ту, которую ты хочешь забрать. — Покажи мне эту вещь. Возможно, она мне и не понадобится. Мариам загадочно улыбнулась, и, взяв со стола подсвечник, повела в глубь подвала. В своих белых одеждах, с длинными гладкими волосами и свечой в руке она напоминала привидение. Подвела к сундуку, сунула мне подсвечник в руки и подняла тяжёлую крышку. От любопытства я вытянула шею, стараясь разглядеть содержимое, но она достала увесистый ларец, прижала к груди и босой ногой захлопнула крышку сундука прежде, чем я смогла хоть что-нибудь рассмотреть. — Людям интересно то, что они не могут увидеть, — она потащила ларь обратно к себе на стол. Из него, как из матрёшки, вынула шкатулку поменьше, из неё ещё одну, открыла и, наконец, вытащила крохотную бархатную коробочку. Отщёлкнула крышку. Я поднесла свечу ближе — на чёрной подушечке лежало тонкое серебряное кольцо в виде кусающей себя за хвост змеи, в голове которой зеленел крохотный драгоценный камень. Иорвет неотрывно смотрел на кольцо, и лицо его стало таким же белым, как у Мариам. — Я же говорила! — победно произнесла она. — Настоящее сокровище. — Ты права, — будто очнувшись, Иорвет расстегнул пряжку на поясной сумке. — У меня нет такой истории. Но эту ты знаешь наизусть, а у меня есть другие. Как игральные карты, один за другим, он выкладывал на стол позвякивавшие жестяные гербы: — История про войну. Про предательство. Про обречённость. И моя любимая — про врага, — со стуком на дерево лёг последним синий герб с тремя темерскими лилиями. — История в четырех томах. Глаза Мариам алчно заблестели, и тонкие пальцы потянулись к гербу Роше. — Не спеши, — остановил её Иорвет. — Меняемся? Она уже снова сидела с ногами на столе и яростно качалась на стуле, запрокинув голову и кусая губы. — Чего-то не хватает! — воскликнула она и посмотрела на меня. — Добавь своих историй, я не могу решиться! Я ощупала карманы — кроме одежды и оружия, при себе у