Ужин промелькнул как одно мгновение. Я даже не поняла, что это было. А начиналось все так замечательно!

Бертан подвел меня к длинному столу и посадил у основания. Сам сел с другого конца. Я невольно улыбнулась: сразу вспомнила фильмы о трапезах королей. Он и она по разным сторонам стола, а между ними канделябры со свечами, блюда со снедью. А вокруг, как тени, беззвучно мелькают слуги и угадывают каждое желание хозяев. Не нужно даже напрягаться.

Я села, опустила глаза и мыслями унеслась в мечту.

* * *

— Дорогая, — спрашивает король, — как тебе сегодняшняя прогулка?

— Милый, — капризно отвечаю я, поджимая губы, — Прелесть сегодня вела себя странно.

— А что случилось?

— Хромала на правую ногу.

— Безобразие! Вызовите ко мне конюха! — кричит супруг.

Приволакивают несчастного работника и бросают на пол, как куль с мукой. Он обливается потом, трясется, но мне его не жаль: нечего халтурить, пусть добросовестно выполняет свою работу!

— Мой повелитель, — стонет конюх. — Камень попал под подкову, потому лошадь захромала.

— Всыпать ему десять ударов плетьми! — распоряжается супруг.

— Нет, пятнадцать! — поправляю я. — У меня от тряски голова разболелась.

— Дорогая, выпей вина, сразу станет легче.

Конюха выволакивают из обеденного зала, а мы продолжаем трапезу, болтая о таких же простых и будничных делах.

Красота!

* * *

Только вот этому никогда не бывать. Мне стало грустно. Слезы скопились где-то в горле и захлюпали в носу. Я судорожно втянула воздух и захлопала ресницами, чтобы не дать ненужной сейчас влаге скатиться по щекам. Бертан сразу заметит мое состояние. Через три месяца я вернусь домой и забуду, как страшный сон, и эту страну, и ее суровые обычаи.

Только вот… «Не думать! Не сожалеть! Держаться!», — как мантру повторяла я про себя эти слова.

— Виолетта, да ты совсем умом тронулась, ворчал в голове кот. — Если тебе так плохо, тогда оставайся. Люби, страдай, рожай маленьких Бертанчиков и будь счастлива целых десять-пятнадцать лет.

— А почему так мало? — всхлипнула я.

— В Средневековье продолжительность жизни низкая. Болезни всякие, войны, происки врагов. На каждом углу подстерегает опасность.

— Не пугай меня, зараза! — разозлилась я, но слова кота помогли прийти в чувство.

Правда, ненадолго как выяснилось вскоре.

— Дама Виолетта, — услышала я голос Бертана и встряхнулась: в конце концов, не завтра же я исчезну. Время еще есть. — Попробуйте это блюдо. Советую.

Служанка поставила передо мной тарелку с какими-то шариками, кажется, из мяса, плавающими в соусе. Я сунула один в рот и зажмурилась от удовольствия. Как давно я не ела ничего вкусненького!

— Спасибо. Потрясающе! В что это?

— Жаркое из дичи. Только в этих местах водится водоплавающая птица, рыжая курсотка. Она питается речными водорослями, а ее мясо нежное, как взбитые сливки.

— Курсотка? — я удивленно посмотрела на шарики, положила в рот еще один и прислушалась к вкусу.

Да, ни на что из ранее пробованного мной это мясо было не похоже. Что-то среднее между крабами и курятиной, но очень нежное и изысканное.

— Да, курсотка. Обернись назад, — я выполнила просьбу и увидела гобелен, висевший на стене. — Видишь, это курсотка.

На картине был изображен водопад, сбегающий с горы в быструю речку. У подножия разливалось небольшое озеро, в котором плавали птицы, похожие на наших уток только с ярко-красными хохолками и крыльями. Они напомнили мне райских пташек, веселых детей радуги, как называют их орнитологи.

Я отодвинула тарелку. Не хочу уничтожать такую красоту. Слезы опять чуть не покатились из глаз. Сразу вспомнились слова Шурика: «Птичку жалко!»

Черт! Что-то я слишком чувствительной стала! Все же хорошо. Меня нашли, защитили, врагов наказали. Встретили с лаской, кормят вкусняшками, а мне выть хочется.

— Вам не понравилось? — удивился Бертан.

— Вкусно, но я уже наелась.

Дама Лита поставила передо мной следующее блюдо и налила в блестящий кубок, сделанный из серебристого металла и украшенный черной вязью, какой-то напиток. Бертан поднял свой бокал, предлагая выпить.

Я пригубила вино. Или сидр. Или пиво. Даже не знаю, что я пробовала сейчас, но это был напиток богов. Нежный аромат щекотал обоняние, легкие пузырьки лопались на языке и дразнили рецепторы вкуса смесью клубники и арбуза.

— Что это? Это восхитительно! — воскликнула я и поднесла кубок еще раз к губам.

— Осторожно! — крикнул Бертан.

Но он опоздал: я проглотила остатки вина залпом и протянула сосуд за добавкой.

Дама Лита испуганно посмотрела на правителя.

— Мой повелитель… что делать? Судук так пить нельзя.