Но он меня не слушал и мчался прямо на зыбучие пески. Рядом с ним врезалась в землю стрела, потом другая. Микаэль не обращал на них внимания, только подпрыгивал, как молодой бычок, и несся дальше. Не знаю, лучники решили поиграть с мальчишкой, или у него была такая потрясающая везучесть, но мои нервы не выдержали: я сорвалась, вскочила и закричала во все горло:

— Ах, ты мразь! Не смей трогать ребенка!

И тут поднялся ветер. За одну секунду он свернул песок в смерч, бросил мальчика и меня на землю, а потом понесся к озеру. Мы с ужасом наблюдали, как черная, тягучая вода закрутилась в воронку, поднялась, оголив дно, к сводам пещеры и обрушилась на то место, где прятались лучники.

От страха я вцепилась в Бертана. Он обнимал меня, прятал у себя на груди и расширившимися глазами смотрел на происходящее, не говоря ни слова. Все продолжалось не больше минуты. Волна нефти резко опустилась вниз и выплеснулась на берег, накрыв Микаэля с головой и обдав нас черными вонючими брызгами. Мне досталось меньше всех: широкая спина правителя заслонила.

Бертан, уже не скрываясь, побежал к Микаэлю. Он прыгал по скользким камням, иногда срывался, но удерживал равновесие. Волна схлынула, и мальчик лежал на песке, не двигаясь. Я тоже помчалась к нему. От головокружения чуть не упала, встала на четвереньки и по-собачьи, работая руками и ногами, понеслась к мальчику. Не до этикета, когда жизнь ребенка на кону.

Удивительно, но я успела раньше, чем отец. Я слышала, как он вскрикнул, и оглянулась: правитель застрял между камней и ревел, пытаясь выдернуть ногу. Я сосредоточилась на ребенке: отец — взрослый мужик, сам справится.

Микаэль лежал на животе, полностью скрытый под слоем грязи. «О боже! Умер?» — ударила в виски мысль. Я перевернула мальчишку. Его лицо было черное, как у эфиопа, но светилось от счастья. Светлые глаза блестели, рот, наполненный жижей, улыбался.

— Господи! Как я рада, что с тобой все нормально, — чуть не заплакала я, прижимая вонючую голову к себе. — Бертан! Он в порядке!

Я задрала верхнюю юбку, зубами отхватила лоскут от нижней (ура! Получилось!) и стала вытирать лицо ребенка.

— Ма-ма! Ы-ы-ы! — смеялся Микаэль.

— Выплюнь эту гадость. Немедленно!

Он послушался. Пока я с ним возилась, на минуту забыла и об опасности, и о раненом, который уже не стонал, и о Бертане, но он сам напомнил о себе.

— Господи, я рад, — крикнул правитель.

— Перемазался только. Идите сюда. Что вы там возитесь?

— Не могу. Застрял.

— Сиди здесь! — приказала я Микаэлю и кинулась к его отцу.

Только подойдя ближе, я поняла, что случилось. Нога правителя попала в расщелину между двумя острыми камнями и застряла там. Крупный мужчина не удержал равновесие на скользкой нефти и провалился. Вокруг все было залито кровью.

— Это что? — я показала пальцем на красное пятно.

Мне стало плохо, в глазах потемнело. Я тяжело задышала: только бы не упасть.

— Я пытался выбраться. Прости.

— Стейк, ты где? Почему молчишь? — крикнула я коту

— Дай прийти в себя! Ну, ты даешь, Виолетта! — завопил он. — Всех стражников накрыла одним ударом.

— Они ушли? — я уже, не скрываясь, говорила вслух.

— Бежали так, что пятки сверкали.

— Спускайся к нам. Тебя рассекретили. У нас проблема. Не двигайся, я что-нибудь придумаю, — приказала я Бертану и поскакала по камням к стражнику.

Он сидел, прислонившись спиной к тому валуну, за которым мы прятались. Его тоже накрыло волной, и теперь черная жижа стекала на камни. Только его лицо не светилось восторгом, как у Микаэля. Бедный парень смотрел остановившемся взглядом на озеро. А оно было неподвижно, словно только что и не сворачивалось в воронку и не било по стенам пещеры.

— Ты как?

— Что это было? — бескровными губами спросил стражник. — Чудище?

— Цунами, — смутилась я. — Такая большая волна. Тебя как зовут?

— Тимо.

— Отлично, Тимо, посмотри на меня.

Но парень не реагировал. Он, как сомнамбула, глядел в одну точку. Я потрясла перед его лицом рукой.

— Эй, Тимо, приди в себя! Правитель в беде. Я одна не справлюсь.

— Где? Что?

— Смотри туда.

Я показала рукой в сторону берега. Страж взялся рукой за древко торчащей из его груди стрелы и одним движением сломал его. Я вскрикнула. Но он, не обращая на меня внимания, встал, но чуть не упал, пошатнувшись.

— Виолетта, что делать? — из-за камня на меня смотрел разноцветными глазками Стейк. Я чуть не заплакала, увидев родную мордаху.

— Котик, — страж ошарашенно посмотрел на меня, — покажись, иначе они меня за ведьму примут. Стейк важно вышел вперед. Раненый облегченно вздохнул. — Поищи другой выход. И еще, нам нужна вода и что-то, чтобы использовать как рычаг.

— Мяу, — ответил Стейк и мысленно добавил для меня: — А старым путем не хочешь выбираться?

— А вдруг отряд Мадана пришел в себя и решил вернуться? Нет, нам нужно срочно отсюда сматываться. Или пересидеть где-нибудь, но подальше. Мы скоро все свалимся. Посмотри на него.

Стражник скатился с валуна на бок и закрыл глаза.