Студенты, не скрывая волнения, вставали напротив странного стекла, и оно окрашивалось в какой-либо цвет, передающийся также и артефакту на груди. Самые младшие получили темные оттенки, прошедшие большее количество академических ступеней – чуть ярче, но самые интенсивные и сочные тона достались отучившимся десять лет. Присутствующие в зале становились свидетелями присваиваемой квалификации согласно индивидуальной силе, накопленным знаниям и умениям выпускника.

Но беспристрастность волшебного стекла вовсе не утешала разочарованных мужчин, рассчитывающих на результаты гораздо выше, нежели им определяли. Практически каждый находил крепкое словцо, покидая подиум.

И вот дошло дело до элитных магов, сумевших вызвать хани и повысить свой естественный магический уровень, дарованный при рождении. Мэд Бенабеус собственноручно надевал каждому кулон и под руку провожал к стеклу, тем самым оказывая особую честь лучшим из лучших.

Каждый раз, стоило ректору выкрикнуть имя выпускника, мое сердце испуганно замирало и снова начинало биться лишь после того, как до сознания доходило – назвали не Грэхха. Вот уже подиум покинули сияющие от счастья не менее своих ярких дипломов Треник, Рыниус, Проулл… Стекло ослепительно вспыхнуло под гром аплодисментов, когда к нему приблизился Лорн, демонстрируя всем выдающиеся способности и магическую силу.

Очередь дошла и до Грэхха.

Происходящее для меня растянулось словно в замедленной съемке. Вот Грэхх красуется в последний раз перед возбужденной толпой, бросая горделивые взгляды и всем своим видом излучая превосходство. В это время кто-то завистливо вспоминает, что мэд Бенабеус напророчил «зазнайке» нереальный приток силы от хани – серой мышки. Лорн за моим плечом шепчет о глупости сокурсника, который додумался привести свою хани на церемонию.

Наконец Грэхх делает шаг к стеклу… еще один… еще… и в зале наступает изумленная тишина. Мантия в моих руках стала невероятно тяжелой.

Казалось, все даже забыли, как дышать, не сводя глаз с бледно-фиолетового стекла и такого же диплома на груди Грэхха. Лишь средняя ступень! Мэд Бенабеус внимательно посмотрел на меня, но, не обнаружив ничего подозрительного, тут же потерял интерес к моей персоне. Все-таки правильно я сделала, что пришла сюда. В противном случае мне могли устроить проверку и посерьезнее пристального взгляда.

А через несколько секунд разом включились разговоры, крики, хохот, свист. Покрывшийся некрасивыми алыми пятнами Грэхх стоял посреди этого безумия и помертвевшими губами твердил:

– Не может быть. Просто не может быть…

Признаюсь, в данный момент я проклинала саму себя за то, что оказалась виновницей и свидетельницей подобного инцидента. Грэхха было откровенно жаль. К тому же ректор академии вместо того, чтобы поддержать своего лучшего из лучших ученика, назидательно произнес:

– А я тебя предупреждал, мальчик мой. В магическом мире случайных побед не бывает. Лишь старания и тяжелый труд ведут к заветной цели. Берите пример с Лорна.

И Грэхха прорвало:

– С Лорна?! Да на что годится ваш Лорн?! Только и может зубрить да копировать. Никакой фантазии! Думаете, кто на первой ступени…

И понеслось! Исповедь плохиша Грэхха оказалась настолько грязной, что у меня пропала всяческая жалость к мужчине, как и желание слушать его. Нашел чем гордиться! Бесчисленное количество разнообразных гадостей, сделанных студентам, поражало. Особенно он отличился в отношении Лорна, неудивительно, что между ними возникла непримиримая вражда. Я крепко закрыла уши ладонями и сильно пожалела, что не могу сделать того же самого и с глазами, боясь пропустить уход разбушевавшегося мага, а потому вынужденная наблюдать за отвратительным выступлением, сопровождавшимся кривлянием и гримасами.

Наконец Грэхх выдохся и с искаженным от злобы лицом бросился к выходу. Я в последний момент успела отпрыгнуть в сторону с его пути, после чего бросилась вслед. Упустить шанс оказаться вне стен академии было никак нельзя.

Провожаемые удивленными взглядами прислуги, мы вихрем пролетели по коридорам замка. Грэхх затормозил лишь перед дверью в свои апартаменты, чтобы пинком открыть ее, не успевающую распахнуться вовремя, после чего на прежней скорости промчался через все помещение к спальне. Но искомое не обнаружил, поэтому с растерянным видом заметался по комнате, пока не наткнулся взглядом на меня.

– Ты! – заорал он страшным голосом, наставив на меня указательный палец.

Мне стало не по себе.

– Я? – слабо пискнула в ответ, роняя на пол так и не пригодившуюся на церемонии мантию.

– Это все из-за тебя!

Неужели он вспомнил, что вчера здесь, в спальне, произошло? Я вся сжалась, страшась мести разъяренного мага.

– Ты должна была отдаться мне со страстью и любовью! Я кучу времени и сил положил на тебя!

Правда? То-то мэд Бенабеус укорял его в недостаточном внимании к хани.

– А ты в постели оказалась хуже тухлой рыбы!

Так вот, значит, в чем причина! Оказывается, в моей сексуальной холодности!