Еще три дня я старательно покупала листовки и обходила с ними рабочие районы, которые, в отличие от более благополучных мест проживания, совмещали места труда, отдыха и развлечений порой не только в одном здании, но и в одной землянке. Отвратительные запахи, нечистоты прямо на ухабистой дороге, ругань ввергали меня еще в большую хандру, но я не отступала. Так как темнело рано, вечерами приходилось возвращаться домой с оглядкой, и мне все время чудилось, что кто-то за мной идет, но стоило обернуться, и реальность, к моему облегчению, развеивала пугающие иллюзии. Лишь однажды померещилось, как за углом скрылась черная тень, но она была очень далеко, а значит, это мог быть и случайный прохожий, и бродячее животное.

И вот наконец мне «улыбнулась удача». Именно так, в кавычках. Потому что, разумеется, я искала работу и мечтала найти способ обеспечивать себе проживание и пропитание, но найденный вариант не особо вдохновлял. А отказаться от места я тоже не могла, ведь альтернативы за целую неделю так и не нашлось. Но все по порядку.

Я перепрыгивала с кочки на кочку, стараясь не наступить в месиво из талого снега и помоев, и высматривала нужный мне дом. К сожалению, на улицах, где отсутствовали изгороди, а иной раз даже двери, здания оказались пронумерованы далеко не все. Благо кое-где можно было увидеть доски с указанием адреса или даже цифры, нацарапанные прямо на стенах, что позволяло хоть как-то сориентироваться на местности.

Пройдя улицу до самого конца, я растерянно осмотрелась. Тринадцатый дом отсутствовал. Я усмехнулась. Мало того что тринадцатый, так еще и невидимка.

Заметив у двери сараюшки под номером двенадцать скукоженную старушку, кое-как подобралась поближе, рискуя навернуться с рыхлого сугроба прямо в сточную яму.

– Добрый день, уважаемая! – заголосила я, помня, что люди в возрасте, как правило, имеют проблемы со слухом.

– И тебе добрый, коль не шутишь, – отозвалась старушка и двинулась в мою сторону. – Че кричишь? Случилось чегой?

– Дом не могу найти. Тринадцатый, – сбавила громкость я.

– А потому, что не нужен он тебе, – отрезала она и отвернулась.

Неужели пророчица? Еще мне новых бед не хватало. Но оказалось, все гораздо проще.

– Нужен. Вот объявление, что на покрасочные работы требуются люди.

– Но не девки же молодые, – упрямилась старушка. – Плохой там хозяин, гнилой. Не след тебе тудась идти. Не так давно жену родную угробил, нешто девку чужую пожалеет.

– Так не от хорошей же жизни ищу работу. Все, наверно, лучше на покраске работать, чем своим телом торговать.

Цепкий взгляд из-под нависших век внимательно прошелся по мне.

– Что ж, и то правда. Тудась иди, – она махнула морщинистой костлявой рукой, – под гору.

Поблагодарив старушку, я пошла в указанном направлении и почти сразу обнаружила спрятавшуюся в низине за островком деревьев полуразвалившуюся хибару. Запахи краски, лака и морилки встретили меня уже на подходе, заглушая вонь улицы.

Мужчина средних лет сидел на завалинке и дымил самокруткой. Лицо, изъеденное шрамами, кривилось, а узловатые руки мелко подрагивали. Одежда с прорехами и пятнами краски выдавала род деятельности.

– Чего уставилась? – грубо обратился он ко мне, застывшей в нерешительности рядом.

– Добрый день, мне нужен хозяин, Пиклин Торн.

– Нет его. Проваливай.

– Но как же?.. Мне нужно с ним поговорить.

– Не хрен. Он лясы не точит и возвраты не делает.

– Какие возвраты? Я по объявлению о работе. Вот здесь, – я достала лист с объявлениями, – сказано, что требуются люди на покрасочные работы.

– Так то ж люди! Ты при чем?

– Ну знаете! – стала терять терпение я. – Пока хозяина не увижу, не уйду!

– А и стой, раз нравится.

– И клиентов буду отпугивать, – пригрозила я, уже не зная, чем задеть непрошибаемого мужика.

Тот встал с завалинки и демонстративно отряхнул с себя пепел. Я сделала несколько шагов назад, впечатленная грозным взглядом. Росточком мужичок оказался с меня, но шириной трижды превзошел. Выпятив острое, как у беременной, пузо, выплюнул:

– Ну я, скажем, хозяин. Насмотрелась? Полегчало?

Не очень. Но так как я до сих пор не нашла ни одного рабочего места, где меня готовы были принять хотя бы на испытательный срок, хваталась за соломинку. В другое время даже мимо побрезговала бы пройти, но теперь приходилось буквально вымаливать возможность потрудиться на этого грубияна.

– Да. Я хочу у вас работать. Я исполнительная, выносливая и…

– И баба, – перебил меня Пиклин Торн.

– Ну и что, что баба? Разве баба не может покрасить или загрунтовать?

– Бабе, особенно такой хилой, как ты, не под силу ворочать доски и мебель. А именно их приходится чаще всего обрабатывать, – нехотя объяснил мой потенциальный начальник.

Так, что там советуют психологи в нашем мире? Удивить работодателя. Джигу ему, что ли, сплясать?

– Согласна. Но лучше хотя бы бабу иметь в помощницах, чем вообще никого. Разве не так? – вместо танцев с бубном задала я ему вопрос в лоб. – У вас, гляжу, с помощниками негусто.

– Не твое дело! – рявкнул мужик. Но, чуть поразмыслив, добавил: – Больше двух серебрушек не дам.

– Но в объявлении написано…