– А-а-а! Эксперименты магов? – предположил Руаност, ощупывая гриву и с каким-то священным трепетом проводя пальцем по клыкам. – Так-так. Странно. Но магия совершенно не ощущается. Этот зверь изначально был таким. Шутка природы?

– Скорее плод фантазии.

– Мм?.. О чем ты? – Незаметно для самого себя мужчина перешел на «ты», по-прежнему не в силах оторваться от пристального изучения головы зверя.

– Я сделала его из шерсти, муки и красок.

– Сделала, в смысле, из туши убитого зверя… Какой он хоть был? Изначально.

– Совсем не так. Вот смотрите. – Я перевернула чучело и показала срез, который должен соприкасаться с деревянным спилом. – Обычная измельченная бумага вперемешку с мукой. Шерсть для морды взяла волчью, клыки слепила из клеевой массы, а грива даже не знаю чья…

Тут уже внимание Руаноста досталось целиком и полностью моей скромной персоне. Глазки-буравчики пронзили меня насквозь, чем вывели из равновесия. Вся уверенность вмиг схлынула, неожиданно оставив меня беззащитной и опасно уязвимой.

– Я подумала, что вас как коллекционера могло заинтересовать это чучело, – почти прошептала я, теряя голос под колючим взглядом. – Но, наверное, такой высокопоставленный человек, как вы, не станет…

Руаност молча наблюдал за моими душевными терзаниями. Конечно же он не станет вводить в заблуждение своих гостей, не менее богатых и знатных, чем он! И как только мне пришло в голову притащить эту фальшивку сюда? Ведь вчера уже знала должность хозяина особняка, да и характер имела счастье оценить. Точно разум помутился, когда я неожиданно увидела здесь Лорна.

– Я поняла свою ошибку. Предложила не тому покупателю…

Хорошо еще, если Руаност выпустит меня отсюда на все четыре стороны, а не упечет на какие-нибудь каторжные работы.

Я бросилась к столу и трясущимися руками принялась натягивать на голову монстра мешок.

– Оставь, – остановил меня мужской голос, а для убедительности поверх ладони легла белая, по-женски изящная рука. – Думаю, это будет забавно…

В хитрющих глазах промелькнуло недоброе веселье. Уж не знаю, как он собрался «забавно» использовать чучело, но в том, что его розыгрыш не всем понравится, я была уверена.

– Сколько ты хочешь за свою игрушку?

Он ее хочет купить? Серьезно? Я победила?

– Только учти, прежде чем назвать сумму, второго такого чучела не должно появиться в нашей стране. Даже отдаленно похожего, поняла?

Я кивнула, судорожно прикидывая, какую сумму, возможно, теряю, давая подобное согласие.

– И про авторство вот этого… гм… ты забудешь.

Я снова кивнула. Да без проблем! Главное сейчас не продешевить.

– Предлагаю сто золотых.

Я поперхнулась воздухом:

– Ск… сколько?

– Хорошо-хорошо. Понимаю. Авторская вещь. Единственный экземпляр. Двести? Триста?

– Пятьсот! – выпалила я, не успев даже толком обдумать.

– Дороговато, конечно, для бумаги и волчьей шкуры… – засомневался Руаност, заставив меня понервничать, пока пялился в окно и барабанил тонкими пальцами по идеально ровной столешнице. А вдруг вовсе откажется от покупки? – Но не будем мелочиться. По рукам!

Я стояла в каком-то ступоре, не смея поверить в невероятную удачу. Да на эти деньжищи можно самый нескромный дворец приобрести на Верхней террасе!

Домой летела, не чуя ног.

– Смотри, Ант, они настоящие? – вывалила я перед Рыжиком из деревянной шкатулки, врученной Руаностом вместе с деньгами, горсть монет прямо на покрывало и плюхнулась рядом. Меня распирала гордость, а также одновременно чувство триумфа и неверие.

– Настоя-а-ащие, – завороженно протянул паренек, запуская руку в золото. – Ты кого ограбила?

– Я? – Моя рука, поглаживающая темные кудряшки Хвостика, замерла в воздухе.

– Хотя да, верно, ты и за себя-то постоять не сумеешь, где тебе чужое отжимать. Тогда…

– Не-а, тоже мимо, – вмешался в разговор вездесущий Пак, как обычно входя без стука. – В борделе девочки работают помоложе и поаппетитнее.

– Да что вы говорите! – возмутилась я, покрываясь красными пятнами.

– То и говорю, – как ни в чем не бывало отозвался старик, пристраиваясь на кровати рядом с нами, – за непотребные дела тебе бы столько не заплатили.

– А за что заплатили бы? – поинтересовался Хвостик с детской непосредственностью.

– За убийство, – просветил его старик. – Но не в случае Мины. Она и дохлую курицу разделать по-людски не в состоянии. Где ей на живого человека замахнуться.

– Да я…

Но меня никто не слушал, выдвигая свои версии источника денег одна глупее другой. Когда варианты закончились, в комнате наступила подозрительная тишина. Все, даже Хвостик, смотрели на меня с нескрываемой жалостью.

– Признавайся, – наконец потребовал Ант, – что за нужда возникла это делать? Неужели у нас настолько плохо с деньгами?

– Ну, денег никогда мало не бывает…

– Я же работаю. У тебя тоже заказы, кажется, пошли, или ошибаюсь?

– Не ошибаешься. Но я не понимаю…

– Если нужно здоровье поправить или тряпку какую приглядела, чтоб принарядиться, я бы с арендой подождал, свои ж люди, – добавил Пак.