Я мог бы сказать, что одни боги вызывают уважение, другие – нет, однако Хатон, сам того не ведая, меня сильно озадачил. Он уверенно заявил, что я счастлив в браке. Забавно, но только сейчас я осознал, что чувствую себя связанным с иномирянкой. Неужели болезненная потребность заботиться о ней не что иное, как желание защитить свою женщину?

Проклятье! Когда же я успел так вляпаться? На церемонии открытия турнира я произнес заготовленную речь на радость толпе. Это были всего лишь красивые слова, но сейчас я уже не был уверен, что они были полным притворством.

Теперь мои помыслы в той или иной степени были связаны с Аленой. Я или думал о ее защите, или представлял следующую встречу, а иногда мысли забегали вперед: турнир Атарлона завершится и нам придется решать, что делать дальше.

Хатон вытащил из-под своей задницы женский чулок, отбросил его и с раздражением произнес:

– Женитьба скверно повлияла на твой характер. Ты стал напористее, жестче… Неужели любовь так меняет мужчину?

– Я не влюблен!

– А милые феи, которых ты изгнал, в один голос утверждали, что ты безнадежно влюблен в свою жрицу Фортуны.

– Именно поэтому ты и решил нажраться в библиотеке?

Лицо Хатона сделалось растерянным, несколько секунд затуманенный алкоголем мозг переваривал услышанное.

– Моя команда бездарно слилась! Я проспорил Тору четверть небесных угодий. А все из-за твоего запрета на использование божественных артефактов! Драконы просто не успели перестроиться!

– У команды драконов остался амулет иллюзий.

– Бред. Твои призраки отняли у них все, что я им дал.

Ответ Хатона заставил меня призадуматься, и выводы, которые приходили на ум, настораживали, поэтому я вскинул голову и громко позвал:

– Хелия!

Богиня Смерти меня услышала, в этом я не сомневался, однако не был уверен, что она снизойдет до ответа, а не пришлет вестника. Хелия явилась лично, втянула воздух и удивлённо вскинула брови:

– Не знала, что у Хатона есть повод для праздника. С таким-то результатом.

– Это всего лишь первая команда!

– Полагаешь, остальные выступят лучше? Тебе не следовало распыляться. Я вот сделала ставку на лидера. – Хелия смерила Хатона снисходительным взглядом.

– Именно поэтому капитан твоих лидеров переметнулся к Фортуне аккурат перед началом турнира.

– Морт уже был наказан за непослушание.

– И что же ты сделала? Отняла у него любимую игрушку? – издевательски поинтересовался Хатон.

– Благословила его Тьмой. У мальчика теперь проблемы с родовой магией.

– Мальчик пережил выжигание частичного вселения, во время которого едва не убил командный талисман, – отчеканил я.

– Артас, ты шутишь? – Хелия озадаченно свела брови.

– Ритуал выжигания божественной сути неприятен, он ослабляет. Я был вынужден провести через него Морта за несколько дней до начала турнира. Полагаешь, мне до шуток?

– Я не вселялась в Морта. И бобриха мне твоя полоумная без надобности.

– Леди Талион, – поправил я.

– Хорошо, если тебе так угодно. – Демоница раздраженно передернула плечами. – Но повторяю, я не вселялась в Морта.

– Значит, это сделал кто-то другой. Например, тот, кто сумел проклясть платформы участников турнира или же создать иллюзию иной реальности для талисмана команды Клевера.

– Бред! Это разные виды магии!

– Наш мальчик наконец-то подтянул теорию. – Хелия направила к Хатону облако Тьмы, внезапно превратившись в женскую руку, оно снисходительно похлопало его по щеке.

– Задолбала поучать. Мне и Тора хватает. Я старший бог Эвина! – Хатон попытался встать на ноги, но был вынужден уронить свой зад обратно на диван.

Надо же, столько лет минуло, а Хатона все еще задевало то, что он стал старшим богом позже своего брата. В Древние времена Эвином управляли три божественные сущности: Война, Смерть и Хаос. Они признавали лишь право сильного, рвали этот мир на куски, но потом Хелия и Тор осознали, что катятся в Ничто, и пробудили бога Магии и богиню Жизни. Вместе они заточили Хаос в Чертогах Безмолвия.

– Я требую проверки сохранности всех печатей. Если Хаос направил в Атарлон свою проекцию, участники турнира должны быть предупреждены.

– Я протестую! – взвилась Хелия. – Мы не можем раскрыть одну из тайн мироздания перед таким количеством смертных.

– А я не могу позволить, чтобы Хаос использовал Атарлон для достижения своих целей.

– Если Хаос попал в Атарлон, то у него только одна цель… – глухо проронил Хатон.

Судя по тому, как посерело его лицо, он проникся перспективами и теперь стремительно трезвел. Бог Магии как никто понимал, что могло заинтересовать того, кто уже тысячу лет лишен силы. Хаос интересовала магия в любом ее проявлении, и он был готов выкачать её вместе с чужими жизнями.

– Атарлон – идеальный накопитель силы для пробуждающегося бога, – неохотно признала Хелия.