– Это отбор, Ульяна, – лениво отозвалась Кизония. И когда она успела подойти? – Я ждала чего-то подобного. Конечно, она не рассчитывала оставить свидетеля в живых. Я бы на месте Фиении выбросила и служанку следом. – Я вздрогнула и пристально посмотрела на кетчеру и, заметив залёгшие в уголках её губ жёсткие складки, поверила, что Кизония смогла бы убить. Если бы посчитала нужным. Кетчера приподняла тонкие брови и предположила: – Видимо, её кто-то спугнул…

– Эйч-Лия, – тихо рассказала я. – Это она нашла бесчувственную девушку.

– Кстати, – с любопытством уточнила Кизония, – как тебе удалось выжить? Ты же не умеешь летать. Или тебя спасла загадочная земная магия? Я слышала, у вас происходят такие чудеса, что волшебство жрецов Рейши меркнет по сравнению с ними.

– Ну как-то так, – не стала я разочаровывать кетчеру.

В конце концов, мне на руку, если соперницы будут думать, что я не такая уж беззащитная. Покосилась на Кизонию: та с улыбкой смотрела перед собой и выглядела довольной. Мне не хотелось думать, что она радуется поражению другой. После того как увидела её боль в волшебном пламени жреца, ощутила к кетчере симпатию. Кизония тоже сильно страдала, и, возможно, счастлива она потому, что боль эта уменьшилась… как и моя.

– Кстати, моё предложение всё ещё в силе, – шепнула Кизония и подмигнула: – Одной соперницей меньше благодаря тебе. Думаю, ты будешь и далее мне очень полезна.

Стало неприятно. Я так старалась увидеть в Кизонии светлую сторону, но кетчера упрямо поворачивалась неприглядной. Показывала, что готова на всё для достижения цели. Да и меня ни во что не ставила… Или нет? Кажется, плохо мне потому, что увидела в Кизонии себя. Как там в лекциях Марьи Иннокентьевны? Нас раздражает в других то, что мы упорно не хотим замечать в себе.

То есть, я смотрю на Кизонию, а вижу своё стремление победить любой ценой. Невзирая на чувства Повелителя, несмотря на систему, в которую вторгаюсь… Я хочу выжить! И если бы был иной способ заполучить этот камушек, который переливается во лбу кетчеры, я бы с удовольствием им воспользовалась. Но у меня нет выбора. Я не хочу власти. Не стремлюсь лезть по головам к трону… и уж точно не буду никого убивать! Нет, Марья Иннокентьевна, вы неправы. Мне не нравится не сама кетчера, а её способы достижения цели.

Я снова посмотрела на Повелителя. Поджав губы, Фар выслушивал сбивчивые оправдания хозяина обители Тивейта. Фиения молча смотрела в пол и выглядела обречённой. Нет, не могла она сделать это! Я обернулась на Кортомию и, заметив жёсткую усмешку на красивом лице девушки, похолодела. Да, это она толкнула меня! И не скрывает это… от меня во всяком случае. Во взгляде кетчеры я читала обещание новых подлостей. А сестричка лишь взяла на себя вину…

Интересно получается. В итоге всё свелось в открытую конфронтацию между мной и Кортомией, но мне кажется, Кизония в разы хитрее и опаснее. Пока не могу понять, чего именно она добивается на самом деле, но, как и хозяин обители Флунар, она наверняка действует чужими руками. Возможно, даже руками самой Кортомии. Но и у Кизонии есть слабости, это я поняла вчера вечером. И это Фар!

Пока я раздумывала, Повелитель выслушал мнения остальных хозяев обителей. Ни один мускул не дрогнул на лице Фара, когда он вынес приговор, к которому пришло большинство кетчей. Фиения не только выбывает из отбора, кетчере навсегда запрещено появляться в обители Повелителя. Тихонько вздохнула: ну хоть не сожгли, и то хорошо. А то любят они тут палить всё, что движется.

– Кетчера Арм-Ульяна с острова Уля! – объявил жрец, и я вздрогнула.

Меня вытолкнули из ряда невест, и я опасливо подошла к разрисованному мужчине, посмотрела удивлённо: что вам ещё надо? И тут жрец надел на меня корону. Я остолбенела и даже дотронулась до прохладного обруча на лбу. Неужели она моя?! Провела кончиками дрожащих пальцев по гладкой поверхности Ар-кетча. Казалось, кожу пронзили маленькие молнии, или это всё воображение?

Как в тумане смотрела на Фара и, поглаживая камень, улыбалась. Наверняка Ар-кетч уже начал работать, исцелять меня! Я добилась того, чего так страстно желала. Он мой!

– Отбор открыт! Выслушайте первое испытание Повелителя, – громко объявил жрец и низко поклонился. – Ваше слово, кетч Арм-Фар.

И тут Фар преобразился. С кетча будто стянули маску холодного безразличия. Повелитель резко поднялся и медленно осмотрел всех невест, перевёл пылающий взор на бесчувственную служанку, над которой вновь склонился жрец, да произнёс:

– На самом деле испытание началось ещё вчера. И я готов объявить его результаты.

Эти слова произвели эффект грома посреди ясного неба: все застыли, даже дыхание затаили. Я ощутила, как крупно задрожала Кизония. На самопальной вечеринке я поняла, что кетчера отчаянно боится Повелителя, как страдающий арахнофобией трясётся при виде паучка. Боится, но идёт на всё, чтобы быть рядом. Неужели, настолько привлекательна власть? Или же хозяин обители Флунар с помощью дочери желает получить рычаг давления на Повелителя?

– Эйч-Ду! – позвал Фар.