– Стой, – перебила меня Алиса. – Не говори, что умирать собралась!

– Не то чтобы собралась, – мрачно хмыкнула я и развела руками: – Но выбора мне не оставили: опухоль неоперабельная. Твой дядя сказал, что у меня не больше трёх месяцев.

Алиса молча кусала губы и буравила меня очень странным взглядом. Я даже испугалась на миг, что она сейчас слезу пустит. Только не это! Прищурилась:

– А почему это ты попросила за меня? Не понимаю, зачем помогать получить справку, чтобы потом украсть её. Это у тебя такой способ развлечения? Как у маньяков… Дать конфетку и отобрать её?

– Вот же заладила, – зло рявкнула Лиська. – Не брала я твою справку. Сказала же!

– И музыку не отключала, да? – с нежной улыбкой доброй акулы уточнила я. – И тройной не воровала? И песок мне в кроссы на прошлом экзамене не подсыпала? И…

– Довольно! – раздражённо взвилась Алиса. – Если думаешь, я тебя жалеть буду, каяться в грехах и просить прощения – не по адресу обратилась.

– Фигассе, – аж поперхнулась я. – Честная…

Но, одёрнув себя, оценивающе окинула взглядом хмурую Лиську и, сменив тон, дотронулась до её руки.

– Прости, я не хотела тебя обидеть. Ты ведь помогла… Даже дядю попросила, чтобы подсобил мне со справкой. Если бы не твоё доброе сердце, то меня не допустили бы до экзаменов, а ты точно бы поехала на выступления от университета. Ты такая замечательная! – Зажмурившись, судорожно всхлипнула и добавила тише: – Вот только все твои старания напрасны.

Отвернулась и, тяжело вздохнув, провела себя по щеке.

– Так жаль! – простонала и с надеждой прошептала: – Вот если бы твой дядя выписал ещё одну справку для выступления… Можешь расщедриться на последний подарок для меня? В этой жизни…

Прижала ладони к лицу и, задрожав, ещё пару раз всхлипнула, как услышала аплодисменты.

– Браво! – воскликнула Алиса. – Не зря Гонорат души в тебе не чает! Зачёт по «актёрскому» автоматом.

Я уронила руки и, чертыхнувшись, запрокинула голову. Ну да! Лиська в курсе, что я никогда не плачу.

– Не прокатило! Вот же… Уж могла бы и подыграть. – Повернулась к ней и посмотрела серьёзно: – Ребята пахали несколько недель практически без сна и отдыха! «Забияки» заслужили этот шанс. И только из-за меня всё рухнуло. Я понимаю, что тебе плевать на несправедливость, но знаю, что ты не гнилой человек. Помоги! Если уговоришь дядю дать мне справку, чтобы я смогла выступить от универа, то я… – Облизала сухие губы и подняла руку, как для клятвы: – Покажу тебе ошибки ваших связок и подскажу, как сделать зрелищнее. С небольшими правками твой танец будет потрясающим!

– Ого, – выслушав мою тираду, уважительно отозвалась Алиса и коротко усмехнулась: – А если упадёшь на сцене? Или станет плохо в поездке? Ты подумала, как подставишь универ? Что врача, который выдаст липовую справку, посадят? А каково будет твоим друзьям, если ты неожиданно умрёшь на их руках?

Я сжала челюсти и, прогнав накатившую дурноту, помотала головой. Даже представить себе то, что описала Алиса, было страшно. Кусая губы, жалела о своей просьбе. Лиська права, я не подумала о последствиях. Стремилась лишь к победе, а ещё соперницу обвиняла, что идёт по головам… Стало стыдно. Впилась пальцами в волосы и, застонав, опустилась на корточки.

– Это что тут за пантомима «великая скорбь»? – фыркнула Лиська. – И куда вдруг делась моя противная сокурсница, которая никогда ни перед чем не отступала? – Она присела рядом и заглянула в моё лицо: – Поверить не могу, что ты так просто сдашься. Разочарована в тысячу раз сильнее, чем от сегодняшнего проигрыша.

Я встрепенулась и раздражённо посмотрела на неё:

– А что я могу? Твой дядя сказал, что я не переживу операцию.

– Мой дядя много чего сказал, – загадочно улыбнулась Алиса, – но ещё больше не сказал. – Она быстро оглянулась и, прижав к моему уху ладонь, прошептала: – Хочешь, я открою тебе один секрет, который может спасти твою жизнь?

Я нахмурилась и, не ожидая от соперницы ничего хорошего, внимательно всмотрелась в зелёные глаза Алисы. Да, сокурсница и шнурки на кроссах может подрезать, и масло на сцене разлить, но открыто издеваться над приговорённой к смерти не способна. Да и дядя её вёл себя странно, и листок этот, оброненный иномирными гостями. От призрачной надежды сердце забилось быстрее, ладони вспотели.

Когда кивнула, Лиська потянула меня за руку и, заставив встать с корточек, потащила в кафе. Пришлось признаться, что я на мели, и даже поблагодарить за щедрость, когда Лиська купила мне коктейль, но за всем этим последовала награда.