Земля под нами нагревалась все сильнее. Ее тепло передавалось нашим телам и усиливалось, пока его уже с трудом получалось терпеть. Но я помнила предупреждение и старалась не думать о том, что если и дальше так пойдет, то мы тут сгорим просто-напросто. Монеты же, напротив, жгли кожу холодом. Голос жреца наполнял храм, становясь все громче, пока воздух вокруг нас не начал вибрировать, а монеты на деревьях не вплелись мелодичным позвякиванием в общую какофонию.

Рука Келса в моей руке какое-то время оставалась пугающе холодной, пока я не почувствовала, как наше тепло смешивается, возвращая ему жизнь.

Когда терпеть жар и вибрирующий в воздухе голос жреца стало практически невозможно выносить, все закончилось. Какое-то время я продолжала лежать с закрытыми глазами, не двигаясь, пока не поняла, что уже не держу за руку Келса, и подо мной не земля храма. Вот тогда я проснулась окончательно в своей комнате, в башенке крепости. На улице занималось утро, а рядом с кроватью, в кресле-качалке спала Джитта.

К великой радости я смогла пошевелиться и даже сесть в кровати. Старалась не шуметь, чтобы не разбудить служанку. Лицо бедняги выглядело уставшим, скорбные складки залегли в уголках губ, и краснота от недавних слез еще не сошла с глаз.

Первым делом я попыталась нащупать связь с Келсом и с радостью поняла, что она вернулась, что я чувствую его. Значит, все это не было сном, и жрец нас действительно вылечил.

Противные половицы скрипнули под ногами, когда ступила на них. Звук прогнал чуткий сон Джитты, и улыбка радости не заставила себя ждать, делая ее лицо до ужаса хорошеньким.

– Госпожа! Вы встали!.. Как вы себя чувствуете? – спохватилась она.

– Отлично!

Так и было. Чувствовала я себя хорошо выспавшейся и совершенно здоровой.

– Лорд Райнер здоров?

– Здоров, но совершенно измотан, – затараторила Джитта. Она уже вовсю суетилась возле гардероба, выбирая мне платье. – Еле уговорили его пойти отдохнуть. Бедняга… Сколько дней не смыкал глаз.

– Сколько? – уточнила я, с улыбкой глядя на служанку. Как же я была рада ее видеть и слышать!

– Да уж десять дней, госпожа. Как принес вас сюда, так и дежурил в этой комнате, вот в этом кресле, – кивнула она на качалку.

Вот как? Все это время он провел на нашей половине? И не побоялся возможного приступа?

С каким же удовольствием я позволила Джитте привести себя в порядок и даже не стала возражать против корсета, решив, что успею еще посопротивляться. Правда туман недовольно трепыхнулся, когда служанка затягивала шнуровку на моей спине. Но на него я не обратила внимания, все еще обижаясь за черствость и нежелание помочь. Хотя, может, это было не в его силах. Не сразу сообразила, что несмотря на явное дружелюбие, Джитта явно избегает моего взгляда. А потом догадалась, что пугает ее чернота в моих глазах.

Ничего не изменилось. Спустившись в гостиную, я застала мага за любимым фолиантом и поняла, что соскучилась по нему, невзирая на то, что по-прежнему считала главным обманщиком. Он так и вовсе не удивился моему появлению. Отложил талмуд и улыбнулся во всю ширь.

– Девочка моя, рад видеть тебя в добром здравии!

– На ответную радость не рассчитывайте, – решила схитрить я и сделать вид, что очень сердита, хоть губы и норовили расползтись в ответной улыбке.

– Наверное, ты голодна как дикий вербер? – даже бровью не повел маг. Позвонил в колокольчик и кивнул на соседнее кресло. – Присядь, хоть посмотрю на тебя.

Мне стало интересно, как долго он еще планирует разыгрывать дурака. Ведь он явно притворялся, делая вид, что ничего не произошло и не изменилось. Только вот изменилось многое и в первую очередь я. Но спорить опять же не стала, опустилась в кресло, с наслаждением протягивая руки к огню. Когда покидала этот дом, отправляясь на прогулку с Франциской, стояло жаркое лето. А сейчас на улице лил дождь, и в крепости было сыро и промозгло. Но ярко пылающий камин делал атмосферу в гостиной уютной и приятной.

Маг внимательно разглядывал меня, я же продолжала хранить молчание, смотря ему прямо в глаза. Видно, мое хладнокровие все же немного его смущало – рука его машинально теребила бороду.

– Черные глаза тебе идут, – наконец, проговорил он.

– Я предпочитаю прежние.

Ответить он не успел, на пороге появилась Клара с огромным подносом. Она важно кивнула сэру Берингару, поставила поднос на небольшой круглый столик и придвинула его к нам. И тут ничего не изменилось. Главная кухарка по-прежнему никого, кроме мага, не замечала. Но додумать мысль я не успела, услышав робкое:

– Добро пожаловать домой, госпожа! – Клара смотрела на меня с такой теплотой и участием, ни грамма не смущаясь необычности моих глаз, что мгновенно на них запросились слезы благодарности. – Я принесла вам витаминный джем с пыльцой горного мотылька. Он отлично восстанавливает силы.