Карета медленно двигалась вперед, и постепенно взору представало то, что начиналось за забором. Огромных размеров сад с белеющими фонтанами поражал воображение изысканностью и красотой. В глуби его проглядывался фасад особняка, к которому вела широкая центральная аллея. Больше всего меня удивило, что поместье герцога – это не крепость, какие привыкла уже видеть здесь везде. Чем ближе мы подъезжали к дому, тем больше он напоминал мне королевский дворец в два этажа, построенный буквой «П», с многочисленными арками на первом этаже и балконами – на втором. Каков же тогда тут настоящий королевский дворец!

Кареты останавливались перед центральной, самой большой аркой. Нарядные гости покидали их, чинно шествовали по коридору, образованному двумя рядами подтянутых лакеев в черно-белых одеяниях, и заходили в распахнутые двери особняка. Когда настала наша очередь, струхнула я неслабо. Седовласый лакей с длинными бакенбардами подал мне руку, и я первая ступила на твердую землю, чувствуя как трясутся ноги в коленках. Следом за мной появился лорд.

– Разрешите? – подставил он мне локоть, и я разве что не повисла у него на руке, испытав прилив благодарности.

От волнения, которое буквально зашкаливало, даже не поняла, как преодолела несколько метров и оказалась в поистине гигантском зале с высоченными потолками, украшенными лепниной, и освещенном, наверное, миллионом свечей. Гостей уже собралось огромное количество, но на такой площади небольшие группы казались удаленными друг от друга на приличное расстояние.

Не останавливаясь в дверях, лорд уверенно повел меня к одной из групп. От волнения я даже не сразу заметила, как кто-то нам призывно машет. Если бы заявилась на бал в одиночестве, то точно бухнулась в обморок еще возле кареты.

– Леди Линда, вы неотразимы! – такими словами встретил нас Адалард, сжимая мою руку и припадая к ней губами.

Франциска стояла тут же, хорошенькая, как фея из «Золушки». А как она зарделась, когда лорд Райнер поцеловал ей руку! В этой же группе я насчитала еще четверо мужчин и столько же женщин. По всей видимости, на бал прибывали исключительно парами. Конечно же, меня всем представили, как и мне всех. Но я даже толком не расслышала имен, оглохнув от волнения и новых впечатлений, не говорю уж о том, чтобы запомнить. Еще отвлекал тот момент, с какой почтительностью все приветствовали лорда Райнера. Сразу становилось понятно, что в высшем обществе он не на последнем месте и пользуется всеобщим уважением. Даже как-то кольнуло, что он только и делал, что раскланивался с гостями, хоть и продолжал прижимать мою руку локтем.

– Очень красивое платье! – шепнула мне на ухо Франциска.

– Спасибо! Твое тоже, – улыбнулась я ей.

Заметив, что мы общаемся, лорд выпустил мою руку, за что я ему вовсе не была благодарна. Гораздо удобнее было цепляться за него.

– Могу я попросить у вас первый танец? – обратился ко мне Адалард.

– Извини, дружище, но дама уже приглашена, – вместо меня ответил лорд, хоть я и не помню никакого приглашения.

Краем глаза заметила, как разочарованно отвернулась Франциска. В который раз подумала, что ничем не могу помочь бедняжке. И тут же коварный внутренний голос оповестил, что даже если бы могла, ничего делать не стала. Поймала себя на мысли, что с нетерпением жду этого первого танца, хоть и понятия не имела, что вообще из себя представляют их танцы. А вдруг это буду пляски в стиле мумба-юмба? Как вообще, я могла ни разу не задуматься над этим вопросом, так рьяно стремясь попасть на бал?

– Тогда мой второй танец, – прервал мои размышления Адалард.

– Второй танец тоже занят, – тут же парировал лорд, – как и все последующие.

– Рай, не слишком ли ты жаден? – в голосе фермера послышалось легкое недовольство, которое он не смог замаскировать.

Но беседе не дано было продолжиться – в зале грянул оркестр, да так громко, что я снова оглохла. Гости расступились, освобождая проход кому-то. Огромные двери, ведущие во внутренние покои дворца, распахнулись и появился герцог. Каким угодно ожидала увидеть его, но только не таким. По залу двигался Эйнштейн, такой, каким изображают его на всевозможных плакатах. Лохматый, носатый, бровастый, с улыбкой во всю ширь… Одетый не менее причудливо: в мешковатый костюм, увешанный всякими побрякушками. Чудо что за человек! Обеими руками он обнимал за талии высоких (на голову выше его) стройных девушек в очень откровенных нарядах, больше показывающих, чем скрывающих. Я даже покраснела, глядя на эту неприкрытую красоту. Но девушки чувствовали себя очень естественно в струящихся по фигуре платьях с высокими разрезами по бокам, открывающими все бедро, и остроконечными вырезами на груди, доходящими почти до пояса. Периодически они наклонялись и целовали герцога в морщинистые щеки, отчего он улыбался еще шире, если это только возможно.

Герцог быстро передвигался по проходу, кивая всем одновременно и никому в частности. Периодически он останавливался у какой-нибудь из групп и перебрасывался с кем-то парой фраз. Когда поравнялся с нами, не раздумывая свернул в нашу сторону. Каково же было мое удивление, когда он по-отечески принялся тискать сурового лорда Райнера, хлопая того по плечам и прижимая к себе. При этом, герцог приговаривал, как же рад видеть его на балу, и какой сегодня необычный день.