Я посмотрела на него, мечтая о поцелуе и не смея просить. Видно, он обо всем догадался по моим глазам, потому что в следующий миг приник к моим губам. Как же мне хотелось настоящего поцелуя, а не мимолетного касания! Но я понимала, о чем он думает, и не настаивала. По узенькой тропинке, тянувшейся через поле, мы начали удаляться от Сонного леса. Впереди шел Райнер, я следовала за ним.

Мне казалось, что поле никогда не закончится. К тому моменту, когда впереди замаячила река, а за ней показались редкие домишки, я уже окончательно выбилась из сил. Но лорд продолжал идти вперед, лишь изредка поворачиваясь и проверяя, следую ли за ним. Не сразу догадалась, к чему такая спешка. Лишь когда заметила, что солнце уже практически полностью спряталось за горизонт, поняла. Сумерки сгущались очень быстро, и в деревню пришли почти одновременно с наступлением темноты.

– Нужно устроиться на ночлег, – с этими словами Райнер постучался в первый же дом.

Это была покосившееся избушка, очень ветхая и древняя на вид. Из того, что успела рассмотреть до наступления темноты, я сделала вывод, что деревни их были совершенно не похожи на города. Они скорее напоминали наши хутора, в которых насчитывалось по несколько дворов, да и в тех доживали вой срок одни старики.

– Что за нечисть принесла ночь? – раздался за дверью старческий голос.

– Пустите на ночлег двух путников? – уверенно попросил Райнер.

Я была уверена, что нас сейчас пошлют куда подальше, и очень удивилась, когда дверь со скрипом отворилась. Старик оказался под стать голосу – такой же древний, хоть и довольно высокий. Правда время иссушило его, оставив лишь скелет, обтянутый кожей. Со скуластого лица на нас смотрели хоть и подслеповатые, но пытливые глаза.

– Ну заходите, коли люди вы, а не ночные бестии, – отступил он вглубь комнаты.

Внутри дом показался мне еще более убогим, чем снаружи. В тусклом свете одинокой свечи мне удалось разглядеть топчан, застланный какими-то тряпками, стол с четырьмя табуретами, да огромных размеров сундук. Дощатые полы пронзительно скрипели под каждым нашим шагом. Наверное, местами они прогнили. Оставалось надеяться, что вес Райнера доски все же выдержат, и он не провалится в подпол.

– Могу разместить вас в чулане, – проговорил старик и смачно чихнул, втянув носом чего-то из маленькой коробочки. – Комната у меня одна, уж не обессудьте, – развел он руками.

– Не страшно, – отозвался лорд, подводя меня к табурету и усаживая за стол. – А поесть что-нибудь предложишь?

Даже за такую малость я была уже ему благодарна. К тому моменту с трудом держалась на ногах. А когда подперла голову рукой и на минуту прикрыла глаза, сразу же начала проваливаться в сон. Разбудило меня воронье карканье. Как поняла потом, это смеялся старик, доставая из сундука, что-то завернутое в одеяло.

– Вот. Бобовая похлебка, еще теплая, – раскутал он котелок и поставил перед нами большую миску с двумя деревянными ложками. – Не побрезгуйте, угощайтесь. А я пойду, чулан гляну…

Старик разжег еще одну свечу в оплывшем подсвечнике и скрылся за низкой дверью. Мы с Райнером остались одни и какое-то время молчали. Лишь одинокая свеча потрескивала на столе, да из чулана доносились какие-то глухие звуки.

– Надо поесть, – проговорил лорд, и голос его прозвучал как-то глухо.

Мне и самой казалось, что меду нами растет неловкость. Она мешала и сбивала с мысли. И я совершенно не понимала ее природу. Но видимо, и Райнер испытывал что-то похожее. Деловитее, чем следовало, он принялся наливать в миску похлебку. Аппетитный запах наполнил комнату, и на время я отвлеклась от грустных мыслей, сообразив, что ужасно голодна, что за весь день практически ничего не ела. Да и это же была настоящая человеческая еда, а не полусъедобные и отвратительные на вкус фрукто-овощи гархалов.

Вернулся старик и, улыбаясь во весь беззубый рот, сообщил, что чулан готов к приему гостей. Слова его прозвучали пошленько, ну или мне так показалось, только появилось гаденькое чувство, что хозяин дома издевается над нами или подозревает в чем-то нехорошем. Но развивать и дальше эту мысль не стала. На сытый желудок глаза мои отказывались держаться открытыми. Когда встала с табурета, меня резко повело в сторону. Пришлось Райнеру нести меня на руках.

Чулан оказался чище комнаты хозяина, хоть и ужасно тесным. Тут только и поместились, что узкий топчан, да пенек вместо стола или стула, на котором старик оставил свечу. Застелен топчан был шкурой какого-то зверя. Оставалось надеяться, что никакие насекомые не переберутся из нее в мои волосы. Но и об этом думать у меня уже не осталось сил. Когда лорд опустил меня на ложе, только и смогла, что поблагодарить его. В голове роились столько вопросов, мне так много нужно было узнать у него, но все их пришлось отложить на завтра.

Райнер поцеловал меня в лоб и велел спать. Сам покинул чулан, плотно прикрыв дверь. Я хотела спросить, где же будет ночевать он, но еще раньше провалилась в сон.

Ночью я проснулась как от толчка. Не сразу вспомнила, где нахожусь. Свеча уже догорела, и чулан был погружен в темноту. Но где Райнер? Не бросил же он меня тут одну и не отправился куда-то ночью?