Дрожь пробежала по телу от этих мыслей. Галя медленно выдохнула, словно опасалась, что любое резкое движение спровоцирует дальнейшую реакцию. Она смертельно хотела сделать хоть что-нибудь. Отвернуться, закусить губу, поправить волосы, прикрыть рот рукой. Неважно что, главное— пошевелиться. Вот только взгляд Леграна приковывал к месту. Он будто говорил ей: «Дай мне. Позволь. Мне нужен лишь намек».

И Галя хотела этого. О, сейчас ее тело буквально пело от желания. Ее трясло. Голова заполнилась туманом. Она отчаянно нуждалась в прикосновении.

Рациональная часть ее разума сопротивлялась. Она нашептывала всякие несущественные сейчас глупости. Разница в возрасте? Между ними ничего нет, кроме предложения, на которое она даже еще не ответила согласием? Магия? Будущее их детей? Ее собственное будущее?

Боже, кого все это волнует, когда все ее существо стремится вперед? Она буквально задыхалась от ослепляющей страсти. Она умрет, если они не поцелуются прямо сейчас! Немедленно!

Не думая больше ни о чем, Галина Николаевна качнулась вперед. Этого незначительного движения хватило Леграну.

Его глаза вспыхнули ликованием и признательностью. Ему было сложно сдержаться, но он не смел действовать без разрешения. Хватило уже того, что он поцеловал ее однажды, не спросив перед этим.

Конечно, Эруард не был праведником. Раньше с ним случалось всякое. Нет, до откровенного насилия он никогда не опускался. Да и не было ему нужды брать женщин против их воли. Но никогда прежде он не заботился о чувствах другого человека настолько сильно. Он хотел, чтобы Висконсия дала согласие. Это было для него особенно важно.

Двинувшись вперед, он наклонился и прильнул к ее губам своими.

Мир взорвался. Он целовал множество женщин до этого, но никогда простое прикосновение не приносило столько удовольствия. Его тело содрогнулось от горячей, жгучей волны.

Обхватив Висконсию руками, Эруард притянул ее ближе, сходя с ума от ощущения мягкости ее тела.

Это было потрясающе! Он много раз представлял себе, что почувствует, когда обнимет ее. Ни одна из его бледных фантазий не могла сравниться с реальностью.

Его сердце грохотало, заглушая все звуки внешнего мира. Он целовал ее словно в последний раз. Он желал поглотить ее, сделать своей частью, присвоить навечно. Легран не был уверен, что способен разжать объятия.

Это было сумасшествием. Он солгал бы, сказав, что хочет, чтобы это прекратилось.

Понимая, что надо остановиться, иначе они зайдут дальше, чем следовало бы, Галина нехотя отстранилась, прерывая поцелуй. Легран рефлекторно потянулся следом, а потом открыл глаза, глядя на нее затуманенным от желания взором.

— Остановись, — попросила Галя наполненным страстью голосом. Опустив руки (когда только успела обхватить шею Эруарда?), она уперлась ладонями в его грудь и слегка напряглась.

Легран медленно выпустил ее из объятий, но с таким неохотным видом и сопротивляясь, что сразу становилось понятно: он делает это исключительно по ее просьбе.

Оказавшись на свободе, Галя вздохнула, чувствуя собственное разочарование, которое поспешила скрыть. Откровенно говоря, ей тоже не хотелось останавливаться. Галина не была невинной девочкой, хотя это тело было еще девственным (по крайней мере, она надеялась, что никто ничего не делал до возвращения к ней разума), и понимала, чем все могло закончиться. И видят боги, Галя хотела этого! Но было еще рано.

— Кхм, о чем мы говорили? — попробовала она вернуться к прерванной теме разговора. В голове царил туман, и даже связные предложения выталкивать из себя получалось с трудом. Для надежности она даже отошла подальше, опасаясь спровоцировать еще один поцелуй.

Как только она сделала шаг, Легран дернулся, будто был привязан к ней веревкой. Осознав свое движение, он замер и вздохнул. А после и вовсе отвернулся, явно желая взять тело под контроль.

В глубине души Галя была довольна. Какая женщина не будет рада видеть, как ее мужчина теряет контроль над собой из-за близости с ней? Она никогда не была святой. И сейчас не собиралась притворяться, будто подобное не тешит ее темную сторону.

— О, верно. Мы говорили о пикнике, — вернув самообладание, Галина вспомнила, о чем шел разговор до того, как Легран попросил награду. Интересно, а если Галя сделает что-нибудь неправильное, он захочет наказать ее? Эта мысль заставила кровь бежать быстрее. Галина Николаевна ощутила себе испорченной! Плохой, очень плохой девочкой!

Зажмурившись, она мысленно отругала себя за неуместные фантазии и открыла глаза только после того, как пульс немного замедлился, а развратные картинки перестали мелькать в голове. С последним было сложно справиться, но она всегда была упряма.

Как только ей удалось вернуть внимание к реальности, она сразу заметила, что Легран стоит в другом конце комнаты с таким видом, будто готов в любой момент двинуться вперед.