Родители предпочитали ставить своих детей перед фактом, кто именно станет их будущей половинкой, но не отдавать нечто столь важное, как выбор спутника жизни, на откуп неопытным юнцам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ В какой-то мере в этом был смысл. В подростковом возрасте молодые люди начинали бунтовать. Им хотелось все увидеть, потрогать, перепробовать, так что брак, с их точки зрения, выглядел как удушающая петля.

Все ухудшалось, когда дети влюблялись. И хорошо, если объектом любви становился подходящий человек, но чаще всего случалось иначе. В таких случаях обычно происходили трагедии. История хранит множество фактов, как юные возлюбленные кончали с собой, лишь бы их никто не разлучил. Молодость горяча, она не знает компромиссов.

Естественно, родителям не нравилось такое положение вещей. С одной стороны, они любили своих детей и не желали видеть, как те страдают из-за любви к неподходящему человеку. С другой стороны, им все-таки хотелось дать детям больше свободы и право выбора.

В те времена люди начинали больше заботиться о духовности, о свободе, о личности, поэтому они принялись изобретать законы и традиции, которые, как они думали, могут помочь.

Одной из таких традиций стало право первого шага. Обычно инициатором брака выступала семья жениха. Некоторым женщинам показалось это несправедливым. Им удалось убедить общество, что юные леди тоже должны иметь шанс сделать первый шаг навстречу своей любви.

Идея была хороша, но, как обычно это бывает с отличными мыслями, со временем люди извратили ее до такой степени, что она превратилась в монстра, сгубившего множество жизней. В некоторых случаях даже в буквальном смысле.

Самым печальным было то, что традиция оставалась действующей. Конечно, большинство аристократов отвергли ее, осознав, насколько несовершенной и даже опасной она была, но некоторые семьи пользовались ею с большой охотой. Особенно это касалось тех, в чьих домах рождалось много дочерей.

Согласно этой традиции, девушка могла предложить свою кандидатуру на роль будущей жены. Поначалу молодые люди имели возможность отказаться, не оскорбляя тем самым юную леди. Но однажды в истории был создан прецедент, после которого у юношей отобрали возможность отказа.

Вернее, отказать по-прежнему можно было, но в таком случае семья инициатора могла считать себя оскорбленной. В прошлом некоторые семьи умудрились истребить друг друга из-за этой традиции.

Отказать предлагающему роду можно было только в том случае, если у юноши уже имелось обязательство перед другим домом, о котором ничего не было известно. Существовали еще некоторые особенности. Во время войны все обязательства замораживались. По той причине, что молодого человека в любой момент могли призвать на фронт.

Это могло стать причиной, но на деле в большинстве случаев родители девушки настаивали на немедленной свадьбе. Еще лучше, если леди понесет до того, как ее молодой муж отправится на возможную смерть. Все-таки аристократы всегда очень щепетильно относились к продолжению своего рода. Порой все доходило даже до абсурда.

Еще одной причиной для безболезненного отказа считалась разница в положении. Если юная баронесса предложила брак сыну герцога, тот вполне мог ответить отрицательно. Общество не стало бы его за это судить. Зато досталось бы самой девушке, которая замахнулась на птицу не своего полета.

Эруард раньше никогда не печалился о том, что он всего лишь сын барона, но в этот момент ему остро захотелось быть по крайней мере недостижимым для многих принцем.

В итоге отказать баронессе дель Дубран он мог, но это повлекло бы неприятности для их семьи. Кровопролитие маловероятно в современном мире, но опасность заключалась не только в этом. Высшее общество может быть очень коварным с тем, кто не следует многовековым правилам и ставит себя выше остальных.

Немного подумав, Эруард все-таки забрал письмо и встал.

— Мне надо пройтись, отец. Прости, что так скоро покидаю тебя.

— Ничего, — отозвался Антеон. Откинувшись на спинку стула, он сложил руки на животе и окинул взглядом явно раздраженного сына. — Ступай. Отдохни. Подумай.

Ничего не сказав на это, Эруард вышел из кабинета. Закрыв дверь, он медленно вздохнул. Зная, что за ним никто не наблюдает, молодой мужчина позволил ярости охватить себя. Он сжал кулаки и челюсти, желая в этот момент разнести их столичный особняк по камешку.

О, он прекрасно знал, кто на самом деле выступил инициатором всего этого фарса. Отец давно пытался женить его. Двадцать пять лет —серьезный возраст. Многие аристократы в его годы не просто были женаты, но уже имели по несколько детей. Самого Эруарда это не слишком привлекало. На его пути по сей день не встретилось ни одной женщины, которую он захотел бы видеть своей женой.