— Большинство поняли. Они давно вертятся в этой среде, так что правила темной стороны — единственные законы, которые они соблюдают. Малая часть посчитала, что такой причины недостаточно. Моим людям пришлось пояснять им, как они неправы.

— Дубран?

— Я ничего не могу предпринять, — Паком качнул головой. — Он, конечно, ведет кое-какие дела с темной стороной, но официально относится к высшему свету. Если я устраню его, то дюи Медрон может счесть это хорошим поводом, чтобы убрать уже меня. Тебе придется разбираться с ним самостоятельно.

— Самостоятельно? — Эруард качнул головой. — Мои руки сейчас связаны так же, как и твои. Я могу сделать лишь одно — рассказать все его величеству. От его решения будет зависеть, какая участь ждет Дубрана.

Паком цепко посмотрел на друга.

— Это хороший шанс для нас, не так ли? — протянул он.

Эруард кивнул.

— Благодаря ответу мы сможем узнать, какой позиции придерживается его величество. Насколько семья Легран важна для него, — молодой человек пристально посмотрел на друга. Пакому не нужны были слова, чтобы все понять.

Леграны всегда стояли на стороне законной власти, но так будет только до тех пор, пока корона держит свое слово. Для Эруарда не было ничего выше своей семьи. За ее выживание он готов был на все, даже предать короля, если тот вдруг решит, что ему больше не требуются теневые смотрители.

— Как дела у твоего отца? — сменил тему Паком.

Эруард моргнул, а потом недовольно фыркнул.

— Ты знаешь, — бросил он. — Все пытается женить меня.

Гордон кивнул. Он многое знал. Даже больше, чем молодой человек перед ним. У барона Леграна была причина для того, чтобы так спешить. Существенная причина.

— Вы будете ночевать у нас? — приоткрыв дверь в комнату, спросила Галина Николаевна. Она честно пыталась ждать, но время было уже довольно позднее — она хотела пойти спать.

Ей нужно было перевязать последний раз на сегодня рану на плече молодого человека. Мешать разговору она не хотела, поэтому ждала, но мужчины никак не желали расходиться.

Услышав вопрос, Паком встрепенулся. Кажется, он сам не понял, что они так долго беседовали. Взглянув на Эруарда, он заметил, что тот выглядит заметно уставшим.

— Нет, у меня сегодня есть еще дела, — ответил Гордон, поднимаясь.

— Тогда я провожу тебя, — кивнула Галя. — Не спи пока. Мне надо посмотреть рану. Перевязать, — сказала она Эруарду, заметив, как тот устраивается на кровати удобнее, явно решив вздремнуть.

Когда Паком растворился в темноте улицы, Галина прочно заперла засов и в сотый раз за день принялась подниматься по лестнице. Перед этим она захватила с кухни отвар и теплую воду.

Вернувшись в комнату, она первым делом заменила почти прогоревшие свечи. Молодой человек все это время молчал, наблюдая за тем, как она перемещается по комнате. Он полусидел на кровати, подложив под спину подушку. Верхняя половина его тела была обнажена, если не считать бинта, опоясывающего плечо и грудь.

Закончив с приготовлениями, Галина Николаевна села на кровать и принялась разматывать бинт. Ее не волновало, что мужчина продолжает следить за каждым ее движением. Вместо того чтобы испугаться или смутиться, ей хотелось растянуть губы в улыбке.

— Ты лекарь? — спросил неожиданно Легран.

— Нет, но, судя по тому, что я видела, — Галина скривилась, когда вспомнила о процедурах, проведенных местным врачевателем, — вполне могу справиться с такой несложной работой.

— Ты самоуверенна, — фыркнул молодой мужчина. — Лекари учатся мастерству многие годы. Ты ведь понимаешь, как глупо звучат твои слова?

Эруард пытливо посмотрел на нее. Галина в какой-то мере его понимала. Она бы на его месте тоже побоялась доверять человеку без должной квалификации.

Это для нее, жительницы другого мира и времени, действия местного целителя казались недостаточными и даже вредительскими. А для людей, родившихся здесь, именно ее поступки вызывали сомнения.

— Тебе стало хуже? — спросила Галя, освобождая рану от бинта и тонкой высушенной пленки, которая еще недавно была комком измельченной травы.

— Нет, — признался Эруард.

— Не значит ли это, что я делаю все правильно? — Галина Николаевна приблизила лицо к его плечу, отстраненно отмечая, что молодой человек на мгновение задержал дыхание.

Она осталась довольна. Отверстие выглядело хорошо. Небольшая припухлость по краям стала заметно меньше. Конечно, плечо еще долго будет болеть, все-таки это не простая царапина.

— Как можно что-то делать, никогда не обучаясь этому? — с любопытством в голосе поинтересовался Эруард. — Если я никогда не делал и не видел, как делают глиняные горшки, то я вряд ли что-то смогу сообразить, если меня проводят в мастерскую и попросят создать простейшую чашку.