Поймав ее руку, Легран потянул ее обратно к кровати. Галина Николаевна нехотя села на самый краешек. Теперь они сидели гораздо ближе друг к другу. Она чувствовала себя неловко. Стыд из-за своих желаний смешался с жаром легкого возбуждения, отчего Гале хотелось немедленно вскочить и оказаться как можно дальше от этого места.

— Я размышлял о том, почему ты пошла в ту таверну, — начал Легран. Заметив, как баронесса напряглась, явно желая защититься, он торопливо вскинул руку. — Подожди, дай мне сказать, — попросил он, ощущая легкую нервозность. — Я просто вспомнил твои слова о том, что тебя никто не учил быть леди. Я помню, как ты сказала, что тебя не волнуют аристократы и их мнение. В какой-то мере я согласен с тобой: никто из них не может диктовать тебе, как жить, — признался Эруард. — Но будет лучше, если ты все-таки изучишь правила. Тогда ты сможешь решить: следовать им или оставить за бортом. Нельзя просто так отрицать что-то, предварительно не изучив.

Договорив, он с ожиданием посмотрел на баронессу.

Галина, в свою очередь, не могла не согласиться со словами Леграна. Она и сама понимала, что следует уделить своему образованию больше внимания. Любые знания могут пригодиться.

— Тогда ты научишь меня читать, — произнесла она, решив, что раз кто-то предлагает помощь, то нужно брать максимум.

— Читать? — удивился Эруард.

— Ты ведь не думаешь, что кто-то решил бы научить ребенка читать? — чуть более едко, чем собиралась, спросила Галя. Осознав не совсем подходящую интонацию, она поспешила исправиться: — Я имею в виду, никто не думал, что такой навык понадобится мне.

На самом деле она точно не знала. Вполне возможно, что старый барон учил Висконсию чтению, просто ее воспоминания о прошедших двадцати годах куда-то делись. С этим еще предстояло разобраться. Галина рассчитывала, что в этом деле может помочь медитация. Правда, надежды на это было мало.

Эруард оценил старания баронессы сдержать мимолетно вспыхнувшее недовольство. Все их общение немного сбивало его с толку. Он признался себе, что его по какой-то невероятной причине влечет к баронессе, но разве это причина того, что они ругаются каждый раз, как видят друг друга?

— Думаю, с этим проблем не будет, — осторожно произнес он, в душе сомневаясь в правдивости этого предположения. Он мог поклясться, что они обязательно десять раз поругаются в процессе обучения.

Он будто воочию видел гневный взгляд Висконсии, чуть покрасневшие щеки и тяжело вздымающуюся от ярости грудь. Бросив осторожный взгляд на баронессу, Легран чуть поерзал. Он мог признаться самому себе, что в гневе девушка выглядела восхитительно.

— Отлично, — Галина кивнула и поднялась. — А сейчас мне действительно пора.

— Чем ты занимаешься? — спросил Легран, поднимаясь следом. Он понимал, что испытывает терпение баронессы, но не мог заставить себя сейчас уйти.

Галя бросила на молодого мужчину слегка недовольный взгляд, но не стала ничего говорить.

— Мы с Петрой решали, что включить в будущее меню.

После этих слов Легран нахмурился.

— Помнишь, я говорил, что аристократы посмотрят на всю идею с таверной с непониманием? — осторожно задал он вопрос, опасаясь спровоцировать еще одну ссору. И пусть гневный вид баронессы ему нравился, злить ее по пустякам все-таки не хотелось.

— Я помню твои слова, — Галя не стала отрицать. Ей это не нравилось, но она понимала, что Эруард в чем-то прав.

— Почему ты хочешь управлять таверной сама? Ты могла бы снять себе дом, а за таверной присматривать издалека. Конечно, даже это покажется высшему свету чем-то новым и необычным, но они вполне смогут принять, что у тебя не было выхода.

Легран поморщился, уже представляя, что именно будут обсуждать между собой леди. При свете дня баронессу будут называть бедняжкой, которой пришлось самой решать свои проблемы, а в темноте наедине высмеивать ее мужской образ мышления. Настоящая леди не должна беспокоиться о таких вещах. Тем более она не должна даже пытаться что-то сделать, кроме того, чтобы отыскать себе достойного мужа, который обязан решить ее трудности. Все иные модели поведения клеймились и отвергались.

— У меня нет лишних денег, — ответила Галя на его вопрос, а потом добавила поспешно: — Даже не думай снова предлагать их мне.

— А если не деньги? — аккуратно спросил Эруард. Он уже понял, что баронесса была чрезвычайно горда, поэтому ему нужно было действовать осторожно.

— Что ты имеешь в виду?

— Я про наследство. Насколько я знаю, твоя мачеха позволила себе лишнего.

Галина Николаевна заинтересовалась, но не спешила как-либо реагировать, размышляя.

Если покойный барон на самом деле оставил ей больше, чем она получила, то это нужно было использовать с умом. Вот только схватка за наследство могла принести больше проблем, чем пользы.