Грызуны считались частью обычной жизни. Город был чище, чем можно было себе представить, но даже так крысы иногда попадались горожанам на глаза. Люди не любили их, но мирились с присутствием. Тараканы, клопы и клещи тоже не были чем-то редким.

Итого получалось, что Галине Николаевне, кроме единоразового взноса за лицензию, позволяющую ей управлять таверной, необходимо было ежегодно платить два налога: на собственность и на доход. Первый налог был фиксированным (его размер время от времени увеличивался, но не каждый год), второй зависел от дохода.

Гале было интересно, как канцелярия планирует проверять правдивость ее слов, ведь всегда можно сказать, что получил за год меньше, чем на самом деле.

Оказалось, что все не так просто. Без документации никуда. Для ведения дела ей выдали внушительного размера журнал. Она обязана была ежедневно записывать туда расходы и доходы.

С доходами не было никакой сложности. Нужно было просто указать в конце дня точную сумму выручки. Набрали за день два золотых — так и запишите.

С расходами дело обстояло немного иначе. Необходимо было указывать, что и у кого ты купил. Даты тоже были нужны. Делалось это для того, чтобы сотрудники канцелярии в любой момент могли сверить журналы и убедиться, что ты ничего не скрываешь от королевства.

Получив на руки разрешение, Галина Николаевна развела бурную деятельность. Больше у нее не было причин сидеть без дела.

Для начала она принялась за обустройство таверны. Первым делом необходимо было озаботиться мебелью.

Подумав немного, она решила обставить четыре комнаты более дорогими вещами. В этих номерах можно будет поселять состоятельных постояльцев.

— Нужны работники, — сказала она как-то после обеда.

— Конюха бы, — согласно кивнула Петра. — Сами мы с лошадьми не управимся. Им особый уход нужен.

— Верно, — согласилась Галя. — Конюх обязательно нужен. Жакар с ребятами все поправили в конюшне, отгородили места, кормушки приделали, осталось договориться с кем-нибудь о поставке сена и зерна.

Замолчав, Галина Николаевна задумалась, как тут вообще нанимают людей. Неужели люди ориентируются только на слухи?

— Так вы, госпожа, к стене сходите, — предложила Петра.

Галя непонимающе моргнула.

— К стене? — переспросила она, предположив, что женщина имеет в виду что-то вроде доски объявлений. — Я думала, многие горожане не умеют читать.

— Не умеют, — не стала спорить Петра. — Да и зачем им что-то читать? Просто идете к стене да кричите о том, кто вам нужен. Ежели у кого навыки есть, то он идет к вам и предлагается.

— И стена эта?.. — Галина вопросительно посмотрела.

— Так за рынком же, — моментально ответила на вопрос женщина.

— Очень хорошо, — настроение поднялось на несколько пунктов. Такая система заметно облегчала жизнь. Не нужно было волноваться о том, чтобы искать по знакомым, которых у Галины толком не было. — Еще нужны будут охранники и подавальщицы.

— А наверху кто убирать будет? Девчата?

Галина Николаевна кивнула.

— Да, будут работать по сменам. Три смены в зале, две на уборке, два выходных.

— Многовато выходных, госпожа, — Петра качнула головой, явно не согласная с таким расслабляющим графиком работы. — Один день в месяц достаточно будет. За что им деньги платить? За то, что они отдыхают полмесяца?

Галина Николаевна хотела возразить, но не стала. В последнее время она старалась больше слушать. Она привыкла к тому, что было в ее мире (тот же график пять через два был вполне обычным явлением), но здесь многое по-другому. Если что-то и менять, то медленно, иначе можно встретить сопротивление и непонимание.

* * *

— Скажи, если я ошибаюсь, — начала Галина спустя несколько дней после того, как дела в канцелярии были закончены. — Это ведь ты, не так ли?

— Прошу прощения? — Легран непонимающе моргнул. Его взгляд наполнился вопросом.

— Это ведь ты помог мне с канцелярией? — спросила Галя прямо.

Она пару дней думала над этим. Поначалу, конечно, порадовалась, что все прошло так чисто и спокойно, но потом в душу закрались сомнения.

Сначала все убеждают ее, что местные леди не могут вздохнуть без согласия мужчин, а потом вот так просто позволяют ей делать то, что она хочет? И никаких проблем? Почему никто не пришел к ней и не спросил, что она делает и зачем? Хорошо, возможно, никому нет до нее дела, но…

Люди в канцелярии выглядели так, словно нет ничего необычного в том, что она пришла за разрешением открыть таверну. Разве они не должны были хотя бы удивиться, а потом попробовать убедить ее оставить это сложное дело кому-нибудь из мужчин? Или она напридумывала себе сверх меры и леди в этом мире все-таки вполне могут делать то, что хотят?