— Даже больше, чем позволила себе мечтать в детстве. Понимаешь, в приюте многие дети не ладили друг с другом. Но не со мной. Ко мне относились положительно. Все! И в семье, в которую попала, каждый день был каким-то гладким. А потом появился Тео…

При упоминании распорядителя аукциона ее голос дрогнул. Она поморщилась, недовольно покачала головой. Видимо, боль предательства еще тревожила ее. Я подошел к девушке, обнял за плечи, а она прильнула ко мне в поиске так необходимой поддержки и моральных сил.

— Зато здесь все пошло наперекосяк, — зашептала дайна, вновь посмотрев на картину. — Будто все те эмоции, которые не успела пережить в своем мире, я получаю с вами. Так что давай не будем обо мне. Расскажи об отце. Я готова услышать правду, честно.

— Не уверен, — не согласился я, не желая делиться деяниями Осшеанара.

— Но ведь когда-нибудь придется узнать. И лучше раньше, чем позже.

Меня каждый раз коробило от воспоминания тех дней. И я убрал бы картину, но не мог об этом даже заикнуться, поскольку понимал, что одним своим присутствием она напоминала о той жестокости, которая могла проснуться в каждом из нас. Ведь мы —  продолжение своего отца. В нас с братьями живет звериная натура, жаждущая всеобъемлющей власти. Покорить всех. Заставить опуститься на колени и трепетать от одного нашего появления. Эрриан в этом плане больше всех походил на отца. Вот только он никогда не упивался своим превосходством, а преподносил его окружающим, как предупреждение: против меня и моих братьев идти нельзя. В какой-то мере я был согласен со старшим, ведь мы сильнее их, и показывать, что ровня тем же гоблинам или людям — глупо и опрометчиво. Те почувствуют свободу и распоясаются, захотят больше привилегий, попробуют сесть на шею, чтобы взлететь с нашей помощью выше гор. А потом упасть и разбиться об острые камни реальности. Драконы никому не ровня.

— Что ты знаешь о нашей расе? — начал я издалека.

— Вы летаете, — с улыбкой произнесла дайна. — Очень красивые, когда в небе. В некотором плане вы похожи на людей, или же хотите такими казаться.

Она прищурилась, осмотрела меня с ног до головы. Глянула на картину, а потом начала обходить меня по кругу, будто змея, изучающая добычу. Готовая в любой момент прыгнуть, но сдерживающаяся, так как знание важнее утоления голода.

— Зачем? Почему не живете в виде тех величественных животных, а ходите на двух ногах и разговариваете, как… человечки?

— Мне нравится твоя сообразительность.

Дайна села на подлокотник кресла и посмотрела выжидающе, явно намереваясь хотя бы сегодня узнать правду нашего с братьями происхождения. А я медлил. Не хотел рассказывать о свершениях отца, так как страшился напугать девушку. Все же психика у самок менее крепкая. Мне не нужны последствия.

— Хорошо. Но, прошу, если тебе хоть что-то покажется слишком жестоким, сразу же меня останови.

Она кивнула, и я начал…

С каждым словом картины далеких событий всплывали перед внутренним взором. Мир, пропитанный магией и светом, где дышать легче, растения яркие и сочные, а наполняющие его животные существовали в мире и согласии. Мы всегда были в одной ипостаси. Жили, питались, спаривались. Драконы выглядели, как драконы. Величественные, могущественные, неприступные и устрашающие своей несокрушимостью. Наше изначальное предназначение — это созидание. Быть частью природы. Спать столетиями в зыбучих песках или на дне океана. Превратиться в глыбу камня. Слиться с матерью Природой и пробуждаться в редких случаях, когда нужно перекусить или обзавестись потомством.

А потом все изменилось. Завеса между мирами истончилась. В наш мир попали существа, которые не знали пощады, преследовали одну цель: уничтожать все на своем пути и подпитываться мертвой энергией. Тени… Темные духи, как некоторые их называли. Порождения бездны из Нижнего мира. Драконы встали на защиту своих владений и смогли защититься от них. Но, несмотря на успех, все изменилось.

Хаос длился столетиями. Перемещения между мирами, новые попытки завоевания. Злость, разрастающаяся в сердцах могущественных существ. Мы перестали быть частью природы. Не созидали, а защищали, изменяясь как внешне, так и внутренне.

— Одному из драконов это надоело.

— Осшеанару? — осторожно уточнила дайна.

— Да, отцу. Мы справлялись какое-то время, но наплыв новых существ сразу из всех миров не прекращался. Надеюсь, в твоем сне светило солнце и стояла тишина.

— Ох, он был прекрасен.

— Значит, ты видела его до прорыва завесы. Ибо после него шум не смолкал. Наши земли были плодородными, воздух чистым, а среда — благоприятной.

— А в других мирах дела обстояли намного хуже, — догадалась девушка.

— Тени побывали везде. Хоть они вернулись обратно в Нижний мир и больше не выходили оттуда, но нанесенные ими разрушения оставили отпечаток на каждом.

Я замолчал. Не хотел вновь переживать те события. Старался не вспоминать, ведь нам с братьями тогда пришлось непросто.

— Осшеанар призвал нас троих на плато Забвения, — продолжил я рассказ.