Оторвал мужчину от стены и бросил прямо на алтарь. Придавил сверху и начал размеренно наносить удары. Бил, бил, бил! Мечтая  увидеть вместо лица окровавленную лужу, сделать из труса месиво. Чтобы он почувствовал мою ярость, пережил хоть маленькую толику моей боли от потери Пары, с которой я не смог справиться. У меня в груди будто все выжгли каленым железом, мой зверь выл от безысходности, а я бил!

Но вскоре мою руку перехватили. Рывок, и я отлетел к стене. Ударившись об острый камень, я не сдержал стона и поднял взгляд на своего обидчика. Процедил:

— Эрриан.

— Не становись им! — нависая надо мной нерушимой скалой, прогремел брат. — Это не поможет!

— Ничего не поможет! — в отчаянии заорал я и, забыв о раздирающей внутренности боли, вскочил. — Или распороть к пропасти завесу, или вечность жить без нее! Ты сможешь?! Если так, то поздравляю, ты намного сильнее меня.

Я был готов совершить безумство, лишь бы хоть раз увидеть свою лисичку. За миг до смерти посмотреть в зелень ее глаз и провалиться в черную вечность счастливым.

— Акзэл, печать уже не сдерживает отца, — с досадой произнес Эрриан. — И нет триединства. Кто-то из нас не принял Миру…

Слова отрезвили, смысл их поразил.

— Значит…

— Осшеанар может освободиться в любой миг.

— Но почему еще не сделал этого? — раздался голос Тресвена, остановившегося у входа.

Я судорожно выдохнул, принимая жуткую правду. Печати нет?! А моя Пара угодила в лапы к чудовищу, потому что один из нас не впустил девушку в свое сердце на ритуале объединения?

— Кто?! — взревел я и посмотрел на Эрриана. — Какая скотина не приняла мою Миру?

Услышав стон очнувшегося Тео, я  мысленно приказал вейлам забрать его. Пусть делают с подонком все, что пожелают. Сам же, сжав разбитые в кровь кулаки, медленно повернулся к Тресвену. Меня потянуло прикончить брата на месте. Все из-за него!

Но стоило сделать шаг, как зверь внутри меня взревел. Да так горестно, будто Пара предала его. Дракон ощутил девушку!

— Жива? — боясь поверить, тихонько выдохнул я и посмотрел на не менее обескураженного Эрриана. — Мира жива!

Пещеру огласили отчаянные крики Тео, которого вейлы тащили к своим гнездам, но никто из нас не обратил на это внимания. Минутная радость, что Мира жива, сменилась растущей паникой. Я видел в глазах братьев отражение собственного страха.

Все мы ощутили, что Осшеанар пытался сделать нашу Пару своей, и от одной мысли об этом нутро выкручивало, а драконы порывались растерзать соперника на куски. И дать бы им волю, вот только...

— Мирабель — драконица, — произнес я одновременно с Эррианом. Глянул на брата и добавил: —  Отец не пытался нас разъединить, а через Тео искал нашу Миру! Если она сменит ипостась, тогда…

Я видел, как побелели лица братьев. Все мы знали, что наступит в этом случае.

— Тогда, — сверкнул огнем в глазах Эрриан и посмотрел на один из брошенных на пол пещеры амулетов, — мы немедленно отправляемся за ней.

Глава 30. Тресвен

Пазл сложился. Я шагнул сквозь разорванную завесу между мирами, до последнего не представляя, как бороться с отцом. И еще меня беспокоила неосмотрительная торопливость братьев. Оба твердили, что Мирабель вот-вот пойдет на поводу у отца. Спешили помешать этому. Уже не заботились о сохранности “клетки” Осшеанара и попросту неслись навстречу опасности.

Наш родной дом было не узнать. Багровое небо. Тяжелый воздух, оседающий вязкой пылью в легких. Я летел за братьями и поражался тому, насколько изменилось все вокруг. Ранее прекраснейший из всех миров стал одним большим кладбищем. Чернь, пустынная сухость и гниль.

Но хуже всего на меня подействовал другой вид. Спокойное мертвое озеро, обрамленное лентой грязи, в которой по щиколотку стояла моя Пара в объятьях отца…

Эрриан, едва опустившись на землю, принял вид человека и крикнул:

— Мирабель!

Она вздрогнула и обернулась. На лице дайны появилась растерянность, будто она его не узнала. Осешанар же словно не заметил нас и, повернув девушку к себе лицом, снова коснулся ее губ. Мирабель не стала сопротивляться. Обвила его шею и со свойственной ей страстью ответила.

— Убрал руки от моей Пары! — взревел Акзэл и ринулся на отца.

Но не успел сбить его с ног, как Осшеанар превратился в дракона и взмыл в небо. Брат последовал за ним. По размеру он уступал. Выглядел как птенец, только вывалившийся из гнезда, рядом со взрослой особью. Будто маленький всполох огня, танцующий вокруг горы клубящейся тьмы.

Эрриан же бросился к Мирабель. Обнял ее, начал успокаивать. В глазах девушки на миг мелькнуло узнавание. Однако стоило ей услышать рев Осшеанара, как она снова изменилась и начала рваться к нему. Тянулась, звала, боролась со старшим что было сил.

— Тресвен, ему нужна помощь! — закричал брат, но стоило мне сделать пару шагов, чтобы свободно трансформироваться в дракона и взмыть в небо, как услышал: — Нет, останься с ней. Я сильнее.