— Исправляю свои ошибки. Давай, быстрее, — сказал, выстроив магией амулета коридор в завесе между мирами. — Возвращайся  в наш дом!

— Нет, — замотала она головой и тревожно взглянула в небо.

— Да, змейка. Так надо. Доверься мне.

— А как же?.. — начала было противиться Мирабель, но, словно ощутив мои намерения сердцем, закивала. Догадавшись, поспешила выполнить мою просьбу.

— Беги сразу к алтарю отца.

— Какому именно?

— К каменному члену! — крикнул я, чтобы мой голос не потонул в очередном реве драконов.

Стоило Мирабель исчезнуть в тумане завесы между мирами, вернул целостность пространству и сжал в руке амулет.

Зря я столько времени сопротивлялся чувствам. Любовь не лишала разума,  зато сомнения застилали глаза. Теперь, приняв свою Пару, я стал намного сильнее. И мелькнувшая идея нравилась мне все больше. Зачем искать новый метод решения проблемы, если старый неплох?

Я хотел было взлететь к братьям, но не стал. В пылу сражения обратить на себя их внимание не получится. А действовать нужно быстро. Скорее всего, отец уже почувствовал перемещение Мирабель и сейчас примет меры. Наверное, перестанет развлекаться с сыновьями, нанесет последний удар и устремится ко мне.

Концентрация далась мне намного легче, чем когда-либо. Усиленная любовью магия устремилась к сражающимся драконам. Я ударил сразу по всем. Осшеанар продолжил парить в воздухе величественным черным монстром, но два других существа камнем полетели вниз. Я бросился к ним. Прикрылся рукой от поднявшихся клубов пыли и начал вспарывать пространство, чтобы быстрее переместиться и снова запечатать отца.

— Превращайтесь и за мной. Немедленно!

Эрриан поднялся. Он пошатнулся и оперся на тут же подставленное мною плечо. А вот Акзэл даже не шелохнулся. Мы со старшим переглянулись. Но стоило двинуться к нему, как перед нами приземлился Осшеанар.

— Какая же бездарность! Мне стыдно, что в вас течет моя кровь. Слабые, трусливые, ни на что не годные твари, возомнившие себя драконами.

Мы с Эррианом отступили. Отец же обернулся на неподвижного Акзэла и хмыкнул. Будто там лежала по неосторожности придавленная им муха. Ему даже не было жалко. Просто места много занимала.

— Как его звали? Хотя, не важно. О нем никто не узнает. А мое имя будет жить вечно на устах каждого. Мое и Мирабель.

Отец расставил руки в стороны ладонями вверх. Вокруг нас заклубилась тьма, сильнее концентрируясь у ног. Эрриан мотнул головой и тоже призвал силу, тут же устремившуюся к отцу.

— Глупец, — высокомерно покачал головой Осшеанар, словно не почувствовал воздействие магии старшего сына.

Сжал руки, сковывая наши тела черной дымкой, из которой не выбраться. Я попробовал поддержать брата и тоже попытался воздействовать на отца, но тот лишь усмехнулся.

— Вы еще не поняли? — прогремел его голос. — Вы ничего против меня не можете. Вашего триединства нет, потому вы слабы, как поджаренные утки.

— Да, его нет, — прохрипел трансформировавшийся в человека Акзэл и с трудом перекатился на бок.

— Потому что нас не трое, а четверо! — крикнула Мирабель. Она выскочила из созданного мною разрыва в пространстве и в прыжке воткнула нож отцу прямо в сердце.

Тот покачнулся. Потянулся к торчавшей из его груди рукоятке и, переведя взгляд на девушку, рухнул на землю. Воспользовавшись шансом, мы с Эррианом подобрали брата и в мгновение ока скрылись за завесой, которая вскоре стала цельным полотном. Мирабель, что шла перед нами, тут же побежала к алтарю, где все уже было готово для ритуала. Без слов понимая друг друга, мы торопливо провели обряд запечатывания и только тогда, переглянувшись, выдохнули.

— Может, нужно было добить? — болезненно поморщилась Мирабель и обессиленно рухнула в объятия Эрриана. После охватившего ее тело драконьего огня она не упала в обморок, как раньше, но устоять  все равно не смогла.

— Драконы так легко не умирают, — покачал головой Эрриан и коснулся облепленных грязью волос девушки. — Мы на редкость живучая раса.

— А как тогда ваш отец убивал других?

— Лучше тебе этого не знать, — простонал Акзэл, обессиленно опустившись возле каменных яиц алтаря. Прислонился к ним спиной, поморщился, тронув разодранный бок. Все его тело было усыпано бордовыми бороздками. А на плече виднелись уменьшенные следы зубов, будто отец едва не оторвал от него кусок плоти. Девушка дернулась к брату, чтобы хоть как-то помочь, но после проведенного обряда оказалась полностью бессильна. Обреченно выдохнула и положила голову на плечо Эрриана.

— Но все же? — с мольбой посмотрела она на меня.

— Раздирал и сжигал в своем пламени, — мрачно отозвался я, не сумев скрыть от Пары жестокую правду.

Разделенная на двоих боль не так горька.