После мира крылатых наш еще холоднее мне показался. И это конец ноября только. А что я в феврале делать буду? В сосульку превращусь?

Впрочем, вопрос решился совсем скоро — по прибытии в комнату я обнаружила возле своей кровати пакет с вещами.

— Эт что? — спросила у Ульяны, выуживая оттуда свое пальто, шарф, шапку и старые, но очень теплые варежки.

— Драко Змий принес, — пожала плечами русалка. — Заходил, пока тебя не было.

На душе сразу немного теплее стало. Змиюшка ты, родненький мой. Заботишься обо мне все же, пусть и не разговариваешь.

— Сказал, его Змый попросил, а он согласился, чтоб тому было с кем целоваться, — добавила Ульяна. — Ты что это, с братом нашего декана целовалась?

Змый?

Накатило разочарование. Выходит, Змию все равно, мерзну я, или нет. Забыл, небось, про то, что у меня с одеждой беда, какое ему вообще до меня дело должно быть?

— Это наш декан шутить не умеет, — ответила с запозданием.

Перед ужином обнаружила под дверью еще один пакет. Точнее, скорее какой-то мешок холщовый. Исследовав содержимое, я нашла там весьма засаленный тулуп из овчины, валенки и ушанку. А еще кусок бересты с кривыми каракулями.

Едва разобрав почерк, я прочла:

«Видел тебя в окно, девонька, негоже мерзнуть так.

Деда Кош».

Ох, дедушка, спасибо тебе. Пораньше бы только твой тулуп…

Следующим утром под дверью меня вновь ждал сюрприз — очередная сумка с вещами, к которой прилагалась записка, выведенная тонким, поистине каллиграфическим почерком: «Не мерзни, снегурочка».

Алекс, значит. Это он меня вчера так назвал, когда у меня на носу, даже несмотря на его пальто, сосулька образовалась.

Внутри оказалась весьма стильная шубка, милая шапочка и штука, куда обе руки сразу засовывают… муфта, во! Все было сделано из черного блестящего меха.

Отлично. То пусто, то густо называется. Что мне теперь с этим делать, магазин открывать?

Откуда вообще Алекс вещи взял, если территорию Академии покидать запрещено?

Ответ обнаружился, стоило записку перевернуть: «P.S. Покидать запрещено, принимать посылки можно». А эльф-то неплохо меня изучил за это время.

Кощеев комплект, как и Алексов, я сначала вернуть хотела — куда мне столько. Но подумав, оставила все сразу. Пусть будет, как положено — для похода, на каждый день, для торжеств. А то вдруг в сказочном измерение морозы совсем не сказочные? Или я мир найду, где ходить разрешено только в черных мехах?

Запасливость, она лишней не бывает. Раз уж надарили — надо принимать. От души ведь.

Только от Змия не дождалась ничего — мои-то вещи и то кое-как небось нахватал, что первое под руку попало.

Ух, противный!

Мысленно костеря Змия на все лады, я вышла из комнаты, и тут же на него наткнулась. Ой.

Что он забыл-то здесь? Может, ко мне пришел? Так пусть обратно уходит — не нужен он мне!

Декан поджал губы и обойдя меня, постучал в комнату. Дверь открыла джинна.

— Буланна, вам тетя письмо прислала, — Змий протянул ей белый конверт и, развернувшись, ушел, так не сказав мне ни слова.

«Ну и иди, скатертью дорога! А я пойду Змыя поцелую, что обо мне позаботился!» — подумала вслед злобно.

Декан запнулся на секунду, но тут же расправил плечи и последовал дальше, даже не обернувшись.

Разозлившись на Змия, я вернулась обратно в комнату, легла на кровать.

И почему обидно так, сама себя не понимаю… никогда прежде на людей не злилась. Да и на нелюдей тоже.

— А может, Маш, это любовь? — тихо промурчал Мрак, прыгнув ко мне на колени.

— С дуба рухнул? Какая любовь?

— Обычная… человеческая, — и кот довольно забавно пожал плечами.

— Ну нет уж! — махнула рукой. — Я только тебя люблю, а не всяких там З… зараз разных!

— А Алекс как же? — спросила Буланна с другого угла комнаты.

Вечно забываю, что с Мраком не только вслух, но и про себя говорить можно. Да, Маш, зря ты на телепатов жалуешься — с твоим языком длинным и так никакой конфиденциальности, даже мысли читать не нужно.

— Алекс… — я призадумалась. — Скорее просто нравится.

Действительно, эльф мне больше самолюбие тешил — еще бы, с настоящим принцем встречаюсь. Но если б мы вдруг расстались завтра, не сильно бы расстроилась.

— И зачем тогда ты с ним, раз не любишь? — взгрустнула джинна.

Буланна, несмотря на полноту, была девушкой тонко чувствующей.

— Я… да просто так, — развела руками. — Целуется хорошо.

Не так хорошо, как Змий, конечно, но все же вполне прилично. К тому же, уши острые, считай, экзотика.

— Эх, Машка. Ведь где-то есть тот, которого ты по-настоящему полюбишь. А ты на пустяки свое сердце размениваешь.