– Сеймун, – недобро сверкнул глазами мужчина.

– Правда? – неискренне удивилась я и с улыбкой извинилась: – Ой, простите, постоянно забываю. – Осторожно положила ладонь ему на руку, в которой он держал свиток.

– Пора бы запомнить, – сухо ответил Драген и, стряхнув с рукава мою ладонь, направился к выходу.

– Конечно, вы правы, – я ловко преградила ему путь снова и изобразила самую милую улыбку из возможных. Даже бабушку порой пронимало. – Так сложно запомнить все эти незнакомые названия. Джасар, сейлоры, сиены… Простите, если как-то оскорбила вас. – Спрятав улыбку, я лукаво приподняла бровь. – Но у вас, я уверена, отличная память.

Отступив, отпустила его руку и низко поклонилась, выказывая почтение высокопоставленной особе. Лире понравилось бы мое послушание, но цель у меня была другой. Выпрямившись, я добавила холодным тоном:

– Мое полное имя – Свет-ла-на. Боюсь, мой спутник не выговаривает некоторых букв, потому и произнес неверно. Простим этого маленького негодника? – сказала и едва не вздрогнула от впившихся в мою ногу коготков, но упрямо продолжала смотреть на сеймуна. – Не очень сложно запомнить одно лишь имя?

Драген спокойно выдержал мой ироничный взгляд, покосился на подслушивающих нас девушек. Все же коротко кивнул и покинул помещение. А я только сейчас поняла, что толком не дышала, когда добивалась к себе хотя бы толики нормального отношения от сеймуна. И откуда во мне эта смелость?

Сейчас, когда победа осталась за мной, сердце заколотилось, как сумасшедшее. Собралась приложить руку к груди, но отдернула ее и сделала вид, будто по коже не носились табуном холодные мурашки от одной только близости этого опасного мужчины. Нельзя показывать слабость. Высшее общество, а особенно юные дамы, борющиеся за титул королевы – тот еще змеюшник.

– Техно-мир? – прищурилась девушка, предпоследняя из списка. Омира, вроде бы. – Как интересно.

Она сложила ладони на коленях и на этот раз удостоила меня вниманием.

– Поговаривают, там женщины ходят в штанах, работают вместо мужей и кормят семью. А мужчины перестали видеть различие, и потому выбирают пару на ночь не по половому признаку, а только по красивой мордашке, вне зависимости, парень это или девушка. Это так?

Я усмехнулась и поцокала языком. Да, Лира запрещала мне так делать, но когда я начинала нервничать или злиться, не могла удержаться. Привычка еще со времен музыкальной школы: так я отсчитывала такт вместо метронома, чтобы взять ритм и играть спокойно. Вздрогнула, вновь ощутив, как зашевелилась белка. Я дернула ногой, предупреждая Багета, что вылезать нельзя, и ответила:

– У вас весьма специфичные знания о моем мире. Кстати, в вашем тоже немало странного. Говорящие звери и высокомерные сейлоры, которые слушают только самих себя, а на женщин смотрят, как на красивый предмет мебели. И такой же «умный».

– На что вы намекаете? – в возмущении вспыхнула блондинка. – Что сиены Джасара глупы?

– Это скорее касается вас, сиена Хедри, – переключилась на нее Омира. – Если девушка родилась не в столице, но достаточно при этом умна, то она не станет участвовать в отборе невест для его высочества.

– И почему это, интересно? – вскочила блондинка.

– Вот видите, – выгнула бровь брюнетка и высокомерно отвернулась. – Вам даже ума не хватает понять это.

– А вы…

Дверь распахнулась, и перед нами возник изящно одетый мужчина с тонкими усиками на холеном лице.

– Сиены, – прерывая спор, возвестил он, – прошу пройти за мной. Его высочество и первые сейлоры Джасара с нетерпением ожидают вас.

Ко мне неожиданно пришло забытое чувство, будто я снова в детском саду, и воспитатель вот-вот поведет нас на елку. Сейчас встанем в ряд и по очереди продекламируем стихотворения, а Дед Мороз за это вручит нам сладкие подарки. Вот только вместо доброго старичка с бородой из ваты я увидела восседающего на золотом троне мужчину в летах. Темные с проседью волосы, тяжелый властный взгляд и плотно сжатые губы, которые уже много лет назад забыли, что такое улыбка.

Король шевельнул пальцами, и церемониймейстер объявил первую девушку. Вилейна подобралась, расправила плечи и, будто лебедь по озеру, поплыла через всю залу к возвышению, минуя разодетых гостей. У самого подножия трона девушка застыла в глубоком реверансе. Отец принца сказал ей пару слов, и невеста заняла место по левую руку от него.

А с другой стороны от трона уже стоял Эмпир. Я задержала взгляд на его волосах и не сдержала улыбки.

– Не прическа, а швабра, самая настоящая.

Рядом кто-то усмехнулся. Я повернула голову, но Омира сделала вид, будто это не она рассмеялась на мое замечание.