— Я виню себя в том, что не предугадала такой исход, — ответила так же тихо. — Мне нельзя было забываться и потакать своим желаниям… Даже один раз.

— В любви трудно сохранить разум. Но ты разве жалеешь о минутах, проведенных с Алленом?

— Не жалею…

— Тогда что тебя гнетет?

Слезы комом подступили к горлу. Ложка с супом так и не дошла до рта, я уронила ее обратно в тарелку.

— Мне страшно, — на выдохе призналась я.

— Страшно, что узнает Аллен? — деликатно уточнила мама.

Я отрицательно мотнула головой.

— Не только это. Мне страшно, что вернется Линэль, — я не сдержала всхлипа. — Ведь это, — ткнула себя пальцем в грудь, — ее тело. И ребенок находится в нем. Теоретически он не мой, понимаешь? Это ребенок Линэль. Линэль и Аллена. Что будет, если вдруг она объявится и захочет вернуть свое тело? А если она что-то сделает с ребенком?

— Но она может и не появиться… — не очень уверенно возразила мама. — Ты же говоришь, она давно не выходит на связь…

— Вот именно! — я промокнула салфеткой все же увлажнившиеся глаза. — И это настораживает… В последний раз она угрожала, что вернется. Вдруг это были не просто слова?

— Завтра я встречаюсь с Эллой и приведу ее сюда, слышишь? — мама пристально посмотрела на меня. — Она поможет. Непременно поможет. Хорошо бы, чтобы в замке не было Изумрудного короля. Он не собирается улетать, случаем?

— Я не знаю… Я не разговаривала с ним со вчерашнего дня.

Теперь при мысли о Бертоне я каждый раз вспоминала, как он набросился на меня и едва не изнасиловал. Кончено, его поступок можно по-разному трактовать и даже оправдать, как пытался сделать он сам, однако для меня это все равно была попытка взять меня силой. Сигнал опасности, который заставлял меня саму сторониться Изумрудного короля. А теперь еще и моя беременность… Трудно было не заметить, как исказилось лицо Бертона после этой новости. Он даже не пытался скрыть отчаяния, не сказал мне и доброго слова. Просто ушел и больше не показывался у меня, чему я тоже была рада. От Таисы я узнала, что он засел в своей башне и пока не выходил оттуда. И это тоже не давало мне расслабиться, вселяло тревогу и даже страх. Мало ли что ему еще взбредет в голову? Не представляю, как теперь мы будем общаться, да и вовсе сосуществовать вместе. И ведь сбежать пока не получится…

— Ну ничего, что-нибудь придумаем… — отозвалась мама.

Придумаем… Как же мне хотелось найти выход из тупика, в котором я сейчас находилась! Но пока не видела его, не представляла, куда идти дальше…

— Как бы узнать, будет ли завтра Его Величество в замке? — продолжала размышлять мама. — Вот бы его спровадить куда-нибудь…

Спровадить… Легко сказать. У меня появилась одна идея, однако я не знала, окажется ли она эффективной. Но самое неприятное: в этом случае мне придется увидеться с Бертоном.

— Сходишь со мной к Его Величеству? — попросила я маму, и та, безусловно, согласилась.

Вход в башню я нашла сразу: видела, как туда заходил Бертон. Лестница, ведущая наверх, оказалась мрачной и шаткой, что приходилось держаться за стену или друг за друга. Заканчивалась она низкой, почти чердачной дверью. И почему Бертон выбрал для себя такое неприглядное место? Неужели наскучила роскошь столичного дворца?

Прежде чем постучать, сделала глубокий вдох, оглянулась за поддержкой на маму, что остановилась на несколько ступней ниже, и наконец трижды ударила костяшками пальцев в дверь.

«Хорошо, что догадалась пойти не одна, — промелькнула мысль. — Если пригласит зайти внутрь, будет отличный повод отказаться».

Но меня ждало удивление. Бертон, распахнув дверь, не только не позвал войти в комнату, еще и поспешил закрыть ее, а сам вышел на лестницу. Однако я успела рассмотреть довольно просторное помещение, в центре которого стоял большой, похожий на лабораторный, стол, заваленный книгами и бумагами. А еще… Мне трудно было сразу дать определение этому предмету… Кристалл? Только не в виде граненного драгоценного камня-шестиугольника, а вытянутый, похожий на призму, еще и черного, как мазут, цвета.

— Алина? — у Бертона, кажется, даже в мыслях не было, что я могу его навестить.

— Извини, что беспокою, — торопливо произнесла я. — Мне не хотелось нарушать твой и покой. Просто хотела спросить… Ты случайно не собираешься в Эгирин? Мне ведь лекарь назначил кое-какие снадобья, а всех ингредиентов тут не оказалось, и Таиса не может сделать для меня лекарства…

— Лекарь разве что-то назначил тебе? — засомневался Бертон. И не без основания: мне действительно был рекомендован лишь покой и мятный чай.

Я испугалась, что мой план провалился, но тут Бертон, не дожидаясь моего ответа, кивнул и заговорил дальше:

— Хорошо, пусть Таиса принесет мне список. Я отправлю кого-нибудь в Эгирин…

«Нет!» — чуть не крикнула я сокрушенно, но Бертон вдруг продолжил: