«Ненавижу! Сдохни, королишка!» — не к месту всплыли в памяти слова разъяренной Линэль, и челюсти Аллена непроизвольно стиснулись как от невыносимой боли. Выходит, она ненавидела его все это время, не меньше, чем он сам ненавидел марег. Но как же талантливо изображала любовь! Лгунья…

— Нет, — послышался тихий голос Мари. — Это не мы с Крис. Мы знать не знаем, где сейчас госпожа Линэль.

— Мы? — редкие брови Чака вопросительно изогнулись. — Почему ты говоришь за двоих? Твоя товарка язык проглотила?

— Не проглотила, — за напускной грубостью в тоне Крис прятался страх. — Мне просто нечего сказать.

— Значит, нечего сказать… — Чак потер ладонь о ладонь. — Тогда, возможно, нашему дворецкому есть что сказать? Или повару? Или кастелянше? Учтите, если не признаетесь сами, пострадают все. Все до единого, кто служит во дворце, от кухарки до конюха, все будут выпороты и лишены трехмесячного жалования. Покрывателя мы найдем в любом случае, но к тому времени получат наказание все.

Слуги в ужасе стали переглядываться, кто-то даже заплакал, и тогда раздался голос:

— Хорошо, признаю. Это сделала я.

Все-таки Крис? Аллен с любопытством воззрился на темноволосую служанку Линэль.

— Но разве не тебе еще несколькими минутами ранее нечего было сказать? — усмехнулся Чак.

— Мне и сейчас мало что есть сказать, — отозвалась та. — Я виделась с бывшей госпожой всего два раза. Первый раз встретила ее, когда шла на рынок, в одной из подворотен. Тогда она умоляла меня помочь.

— Что ей было надо? — прищурился Чак. — Она хотела пробраться во дворец?

— Нет.

Чак с Алленом переглянулись недоуменно.

— А что же ей было нужно? — поинтересовался глава службы безопасности.

— Одежду. Только одежду. Еще немного еды. Сама госпожа была странно одета.

— Странно одета? Это как?

— В брюках мужских и сверху что-то непонятное.

— И ты помогла.

— Да. Я взяла у кастелянши, пока та не видела, платье служанки и передала его госпоже. Больше с госпожой Линэль я не встречалась.

— Хорошо, — кивнул Чак и дал знак гвардейцам: — Уведите ее. И подругу прихватите, — потом обернулся к Аллену: — Вы с нами, Ваше Величество?

— Да, — коротко отозвался тот и обратился к слугам: — Все свободны…

На личном допросе бывшие служанки Линэль ничего нового не сказали. Мари и вовсе мало знала, просто волновалась за подругу, вот и пыталась ее выгородить. Что касается Крис, ее посадили под охрану: как-никак она общалась с преступницей, но скрыла это, что можно расценить тоже как пособничество преступнику и предательство Империи. Однако с более серьезным наказанием Аллен решил помедлить, пока до конца во всем не разберется. Главным же на повестке дня оставался вопрос поимки Линэль, теперь же, после ее проникновения во дворец, он встал особенно остро. Гарольд Чак пообещал, что его люди с еще большим усердием возьмутся за поиски беглянки и, на удивление, к вечеру того же дня он уже появился с важным докладом.

— Вы нашли ее? — Аллен подобрался в ожидании.

Но ответ Чака был странным.

— И да, и нет, — он даже замялся, будто не решаясь продолжить.

— Что это значит? Говори! — Аллен начал закипать от нетерпения.

— Мои люди, которые были отправлены на поиски еще ранее, сразу после первого прецедента с побегом Линэль Мэриндж, наконец напали на след и обнаружили ее на территории Изумрудных Долин, в Авгите, резиденции вашего брата Изумрудного Короля…

— Где? — Аллен подумал, что ослышался. — У Бертона?

— Именно, Ваше Величество, — Чак опустил глаза, точно чувствовал себя виноватым, сообщая эту новость. — Однако… Линэль Мэриндж там находится уже не первый день, а это значит, что она и та, которая приходила к вам по ночам — не одна и та же сента…

Черный кристалл, увиденный в комнате Бертона, никак не давал мне покоя, то и дело просачивался в мысли, отодвигая в сторону даже те, что были связаны с беременностью. Когда же Элла сказала, что он может быть связан с запретной магией, мне и вовсе стало не по себе. Подозрения холодными щупальцами сжимали сердце и заставляли леденеть нутро. Совпадения, слишком много совпадений… И это уже не похоже на воспаленное сознание.

Так я промаялась до вечера, а потом решилась на отчаянный поступок: пробраться в комнату Бертона и выяснить все на месте. Сам он должен был вернуться завтра утром, значит, нужно было не упустить этот, возможно, единственный шанс узнать правду.

В этот раз маму с собой не взяла: не стоило ее пока вмешивать в столь серьезное дело. Да я и не собиралась там долго задерживаться, только глянуть — и все. К тому же я не была до конца уверена, что вовсе смогу туда попасть, ведь есть большая вероятность, что дверь будет на замке. Но попытка не пытка.