Дальше уже шла быстрее, порой переходя на бег. Мне действительно хотелось побыть одной, а еще — хоть ненадолго вырваться из этого замка, ставшего для меня тюрьмой. Сейчас мною владели лишь эмоции, бурлящие подобно вулкану и сводящие с ума. У ворот замка меня попыталась остановить охрана, но от моего гневного:

— Прочь! — они, опешив, отступили.

Их минутного замешательства хватило на то, чтобы вырваться за ворота. Я услышала шум моря, вдохнула его соленый аромат, и, опьяненная им, тут же откликнулась моя русалочья сущность, потянула к берегу, надеясь там обрести хотя бы недолгий покой.

Но до моря мне дойти не удалось. Чьи-то сильные руки схватили меня сзади, лишая всякого движения, а следом — удар по голове и провал во мрак.

Еще одна бессонная ночь, полная мятежных раздумий. Новость, что принес начальник службы безопасности, была сродни удару в спину. Аллен даже не мог разобрать, чье предательство причиняет ему большую боль: брата или Линэль. Той Линэль, которую он знал, до безумия любил и так же яростно ненавидел. О другой, что приходила к нему через потайной ход, он пока не хотел думать. Вначале нужно разобраться, кто она такая и зачем ей тоже Халлот, подделку которого, к слову, ей все же удалось унести с собой. И хоть даже сам Чак не мог пока утверждать, которая из этих двух была настоящей принцессой Жемчужных Волн и участвовала в Отборе, сам Аллен был уверен, что «его» Линэль как раз находилась сейчас в северной резиденции Изумрудных королей, рядом с Бертоном.

Первым порывом Аллена было помчаться в Авгит немедля. Обличить этих двоих во лжи, посмотреть им в глаза, чтобы увидеть в них раскаяние. Но он не сделал этого. Остановился. Понял, что это все равно ни к чему не приведет. И даже если эти двое будут молить его о прощении, если окажутся за решеткой или под пытками — это не удовлетворит его и не успокоит. Жизнь все равно уже не будет прежней. Никогда.

Гарольд Чак предлагал сразу же послать туда гвардейцев, оцепить замок в Авгите, но Аллен тоже не позволил ему это сделать. Не сейчас, чуть позже. Пусть они пока продолжают оставаться в неведении.

— Давайте подождем до завтра, — предложил Аллен. — Но наблюдение за замком продолжайте. Если что — сразу докладывайте.

— Как прикажете, Ваше Величество, — Чак не стал спорить.

Аллен когда-то дал себе слово, что ничего не будет делать, пока в нем бурлят разрушительные эмоции. Любое решение теперь он будет принимать на холодную голову, тщательного взвесив все «за» и «против». Однако в этой ситуации рассудок продолжал проигрывать чувствам. Раз за разом. А мозг просто разрывался от вопросов, на которые не было ответа.

Как Бертону удалось вновь обвести его вокруг пальца? И зачем, все же, он спас Линэль от тюрьмы? Неужели любовь брата настолько сильна, что он закрыл глаза на то, что она марег, враг и преступница? А сама Линэль? По доброй ли воле она ушла с ним? А вдруг они все это спланировали еще раньше? Из отчетов разведки следует, что Линэль не выглядит несчастной, часто гуляет в саду с самим Бертоном или же с некой женщиной, возможно, служанкой. Странно одно: почему она не пытается вернуться к марегам в море? Ведь это было бы логичней всего: там ее точно никто не смог бы достать. Или же она попросту не хочет расставаться с Бертоном? От этой мысли Аллена перекривило, будто он хлебнул уксуса. Бертон простил ее, пожалел, спас, и ее сердце открылось ему? Вот так просто?

«Это моя фаворитка графиня Пэйдж», — внезапно вспыхнули в памяти слова Бертона. И далее: «Я лучше женюсь на ком-нибудь другом. Хоть на своей фаворитке». Аллена точно молнией пронзило. Фаворитка Бертона… Так неужели это и есть Линэль? И Бертон еще имел наглость привести ее на бал! Изменил внешность, надел маску, выдумал имя. Небось они потешались над всеми весь вечер… А ведь был еще танец. Танец, который лишил Аллена покоя, поскольку он чувствовал… Чувствовал, что с этой графиней не все так просто. Что она не та, за кого себя выдает. Оказалось, это и была Линэль… Пока служба безопасности искала ее по всей Империи, она танцевала с ним на балу! Аллен тихо засмеялся. Боги, какой виртуозный обман!.. Провели даже Гарольда Чака!

Аллен все-таки задремал на рассвете, но его чуткий поверхностный сон был нарушен стуком в окно. Он не поверил своим глазам, когда разглядел за стеклом пигриона Линэль. Тот бился в окно настойчиво и будто бы с отчаянием, когда же Аллен распахнул створку, упал на подоконник почти без сил.

— Красавчик? — Аллен с беспокойством склонился над ним, но пигрион лишь слабо пыхнул дымком и дернул задней лапой, к которой был привязан некий сложенный во много раз лист бумаги.

— Что там, Ваше Величество? — Инга появилась весьма кстати.

— Подойди, — попросил Аллен, сам же стал отвязывать послание.

— Пигрион? — удивилась служанка. — Бедняга. Что с ним?

— Кажется, он просто выбился из сил. Позаботься о нем, если нужно, покажи лекарю…