В кухне мгновенно установилась тишина. Вся прислуга отчего-то уставилась на Катю, а кое-кто даже поперхнулся.

— В Ульфенхолл свои традиции, милая, и тебе придется их уважать!

— Я буду-буду уважать, только если смогу сохранить некоторые свои привычки, например, любовь к пирожкам и булочкам, а еще к большим пирожищам с капустой, с грибами и картофелем, с зеленым лукой и с рыбой, с мясом, разумеется, и с ягодами… А еще такие маленькие рыженькие лепешечки с сыром… ммм… какая прелесть.

Поваренок шумно проглотил слюну, благоговейно глядя на Катю, как на земное воплощение Богини Живины, и все засмеялись, а Нарида украдкой стащила еще один пирожок с аппетитной горки на блюде.

С Веймаром Катя встретилась только за ужином и к удивлению девушки барон пребывал в глубоких раздумьях. На Катю он даже не смотрел, отрешенно потягивая вино из высокого бокала. Девушка всерьез насторожилась.

— «Уж лучше бы покричал немного, да успокоился… а так… вообще страшно… что у него сейчас в голове… точно посадит в башню».

Катя решилась начать разговор первой:

— Я очень рада вашему возвращению, Веймар… то есть твоему возвращению… рада… Поездка прошла хорошо? Мне сказали, что девушка уже дома, с мужем. Ты ее спас, вырвал из рук этих уродов. Ты герой.

Выждав паузу и не дождавшись ответа, Катя поинтересовалась, отложив в сторону столовые приборы:

— Веймар, что случилось? Ты снова злишься на меня, да? Разговаривать не хочешь, да?

Мужчина, сидящий во главе стола, наконец, поставил бокал на специальную серебряную подставку и на Катино удивление как-то очень спокойно и даже устало ответил:

— Я долго думал, Леди. Мне кажется, я иногда слишком вас тираню и притесняю. И я пришел к выводу, что вы вполне заслуживаете моего доверия. А как же иначе? Должен же я доверять своей второй половине — своей Ненаглядной!

И потому, начиная с этого дня вы можете совершенно свободно гулять за каменным валом у реки, Торм будет находится рядом, но, если вам потребуется уединение, можете просто оставлять слугу на пригорке, а сами спускаться к воде и даже наведываться к лесу. Таково мое решение, Леди Катарина!

Катя в полнейшем смятении опустила глаза в тарелку, даже аппетит пропал.

— «И как это понимать… я просто не могу поверить, нет, он что-то задумал, он ни за что бы не разрешил мне гулять так просто, да еще и без Торма. Что-то здесь не так… только вот что?»

Катя решила немного схитрить и глубже прозондировать «почву» разговора:

— Я благодарю вас… тебя за доверие и, конечно, его оправдаю. Но мне даже и не хочется никуда выходить в последнее время. Мне вполне нравится находиться в замке. К тому же Торм собирался отпрашиваться у тебя в город… у него там, кажется, личный интерес появился.

Из рук Нариды выпало серебряное блюдо и с грохотом завертелось на каменной плитке пола. Две глиняные мисочки с соусом разлетелись вдребезги, забрызгав низ роскошной скатерти.

— Какой это еще интерес в городе может быть у старого дурака?

— Ну, видимо, не все считают Торма старым… дураком, — осторожно ответила Катя, еле сдерживая смех.

— К тому же у нас в Березовке… ну, откуда я родом, говорят, что «старый конь борозды не портит».

— Я этому Торму сама бы попортила… все его старые борозды!

Теперь Нарида вымещала свой непонятный гнев на худенькой служаночке, что торопливо подбирала с пола осколки. Веймар равнодушно взирал на эту сцену, словно улетев мыслями куда-то далеко. Катя поглядывала на жениха с все нарастающим беспокойством:

— «А, может, у него там где-то в деревне краля завелась и он ночевал у нее? Или понравилась дочка какого-нибудь местного Знатного Грубияна, а женится приходится на мне, из-за всяких там предсказаний, предназначений… Только мелодрам мне тут не доставало, для полного счастья!»

Катя обратила к барону пылающий взор:

— Знаешь что, Веймар, если что-то случилось, если твое отношение ко мне изменилось, так и скажи… я второй раз этого не потерплю… я не переживу, если ты будешь жить со мной и бегать к другой девице, я уже этого нахлебалась, больше не надо! Если я тебе разонравилась и ты передумал жениться — отправь меня немедленно домой! Слышишь, немедленно!

Катя бросила на стол двузубую вилку и всерьез приготовилась заплакать, опустив голову и чинно сложив ручки на коленях, предварительно зажав в кулачке салфетку… надо же будет вытирать слезы…

Катя даже не слышала, как к ней сзади подошел барон и хрипло проговорил, наклонившись к самому уху девушки: