Когда мужчина проник языком между ее полураскрытых губ, разум, казалось, вовсе оставил Ее голову, передавая управление древним инстинктам. Веймар целовал Любимую страстно, неистово, то отрываясь на мгновение от ее рта, чтобы жарко лизнуть шею, то снова возвращаясь к лицу. И девушка подалась навстречу мужчине, раскрываясь, впуская его в себя, крепко прижимая его к своему телу, вцепившись чуть дрожащими пальцами в налитые силой плечи.

Веймар больше не мог сдерживаться — он вошел в нее стремительно и так глубоко, как смог, чувствуя, как сладостные ощущения близости также заполнили все его сознание. Любимая была сейчас настолько тесная, влажная, трепещущая и готовая для него, что мужчина просто замер на миг от нахлынувшего блаженства. Веймару казалось, что и впредь он никогда не сможет ощутить нечто столь же восхитительное, как это первое соединение с Желанной.

Он хотел как можно дольше задержаться в этом удивительном состоянии, продлить его и убедиться, что Катрин тоже готова разделить с ним эти божественные ощущения, но тесные стеночки вокруг его мужской плоти так нежно обхватили его еще туже, что Зверь в нем вдруг зарычал от удовольствия, заставляя мужчину излиться в новом мощном движении к самым сокровенным глубинам Ее тела.

— Я был с тобой как мальчишка… слишком быстро… — виновато простонал Веймар, зарываясь лицом в густые пряди ее волос. Катя тихо рассмеялась, поглаживая его спину.

— Будем считать, что это я сегодня лишила тебя невинности, мой юный Волк!

— Я слишком долго тебя хотел, каждый день, каждую ночь представлял как беру тебя везде — в лесу, в замке… в каждой из этих комнат, даже на кухонном столе, посреди твоих аппетитных булочек. И ты покорная и ласковая таешь в моих руках…

Катины глаза светились от счастья, чуть припухшие губы лукаво улыбались. Девушка положила голову на грудь Веймара и потерлась носом о его напрягшийся сосок, а потом несмело лизнула его языком. Веймар прищурился, чувствуя, как быстро реагирует тело на ее робкие ласки:

— Ты ведь не думаешь, что мы на этом закончим?

— Откуда мне знать… может, ты еще не совсем восстановился после недомогания… может, мне следует тебя поберечь… до свадьбы.

Веймар снова потянулся к ее отзывчивым губам, и Катя отодвинулась ниже к его паху, словно желая подразнить:

— Мы целуемся уже целое утро…

— И не только целуемся! И не надейся никуда улизнуть… до вечера!

— Но вдруг ты переутомишься, мой дорогой, я же должна о тебе заботится! Может, ты хочешь есть или пить?

— Я хочу только тебя! Я думаю, что рожден для того, чтобы быть с тобой, чтобы любить тебя, Катарина. Я принадлежу тебе весь… как и мой Волк.

— Какое счастье слышать твои слова, лежать с тобой рядом, прикасаться к тебе, ощущать, как ты двигаешься во мне… я вся твоя… ты же знаешь.

Катя ласково погладила пальчиками твердый живот мужчины, потерлась об него лбом и вдруг осторожно коснулась губами его поднявшейся плоти… Веймар глубоко вздохнул и на мгновение закрыл глаза, снова окунувшись в надвигающееся удовольствие. А потом поднялся на колени, возвышаясь над обнаженной девушкой перед собой.

Некоторое время они молча любовались друг другом, Катя уже не чувствовала ни малейшего смущения, напротив, она даже игриво потягивалась, красуясь перед Возлюбленным, ловя его голодные, напряженные взгляды. А потом подняла ножку и провела пальчиками от его паха по животу до самого горла. Веймар только хищно улыбнулся… быстро подхватил эту шаловливую ножку под колено и притянул к себе. Катя видела, как часто и высоко теперь поднимается грудь Веймара от его бурного дыхания, ноздри мужчины трепетали, в глазах вдруг появился незнакомый стальной блеск.

— Ты позволишь мне взять тебя сейчас так, как я давно уже хочу! Хотя бы один раз… а потом иначе, как ты сама пожелаешь! Я буду любить тебя долго-долго… пока ты не скажешь мне остановиться… запомни это.

Катя только моргнула удивленно и качнула головой в знак согласия.

— «Я бы и так позволила ему все… ну, почти… все…»

— Дай-ка мне сюда другую ножку! Я тебе сейчас покажу, что бывает с той Хозяйкой, что вдруг задумает подразнить голодного Волка.

Катя даже вскрикнула, когда Веймар довольно грубо и яростно ворвался в нее, крепко удерживая руками ее разведенные бедра, почти приподняв попку девушки над постелью. Глядя прямо в глаза Кате, мужчина сейчас двигался в ней сильными и резкими толчками… верхняя губа Веймара приподнялась, обнажив заострившиеся вдруг клыки, из горла вырвалось сдавленное рычание:

— От-вер-нись! Не надо… тебе… видеть меня таким…

Но, Катя просто не могла отвести взгляда от его серых глаз, в которых сейчас вспыхивали золотые искры все нарастающего желания оставить в Любимой часть себя, перелиться в нее снова. И, подчиняясь этому бешеному ритму, отвечая ему, подстраиваясь под него всем телом, Катя закрыла глаза, полностью отдавшись неизведанной до сей пор звериной страсти… на грани боли и удовольствия.

— Нет, лучше смотри… теперь я хочу, чтобы ты видела, как я беру тебя, Моя Женщина… запомни, что с этой минуты ты принадлежишь только мне. Повтори это, скажи мне это сейчас.