Я плюхнулась на лавку у садового стола и откинулась спиной на узловатый ствол старой яблони. К счастью, меня все оставили в покое. Бабки вдвоем наседали на Моревну. Яна о чем-то шепталась с Черномором. Даже Васька, который мне уже пару дней не попадался на глаза, и тот не приставал. Он дрых, свесив с ветки все четыре лапы и хвост. Я же погрузилась в какое-то пограничное состояние между сном и явью. Россказни Моревны о том, что она всего лишь поговорить зашла, а витязи-разбойники на нее напали, кораблики поломали, слугам наваляли, доносились до меня как сквозь вату, урывками. Переговоры старшего поколения я и вовсе воспринимала как мерное гудение.

Тем не менее в голове что-то да оседало. Марья заглянула на огонек якобы для того, чтобы договориться с новой Ягой и по совместительству любимой дочуркой о свободном проходе через Буян для своих войск. А несколько десятков уродцев прихватила с собой исключительно для демонстрации. «Силу прощупать явилась», — перевела Яга для меня, но я только рукой махнула: не интересовали меня все эти дрязги.

Мамаша несколько раз попыталась втянуть в общий разговор и меня, однако потерпела неудачу и угомонилась. Но поглядывала в мою сторону с большим интересом, давая понять, что беседа еще состоится. Особенно красноречивыми эти взгляды стали после того, как она внимательнее посмотрела на Яну. Видно, почуяла и в ней Ягу, только не урожденную вроде меня, а законную. Все-таки все обряды-обеты сестренке провели как положено. Теперь и я это видела.

У меня же, откровенно говоря, было всего одно желание: оказаться от всего этого как можно дальше и в идеале в постели. А что? Янка вернулась. Следовательно, я свою часть договора, плохо ли, хорошо ли, но выполнила.

«На самом деле беспрецедентный случай, — лениво отметила я про себя. — Одновременно существуют две совершенно легитимные Бабы-яги на одну избушку. Впрочем, это ненадолго…»

На этой ноте я слегка стряхнула сонное отупение. Возможность остаться здесь даже в расчет не принималась. Тут и сомнений никаких не возникало. Буян сейчас навевал если не отвращение, то черную меланхолию уж точно, каждым шорохом напоминая новое грандиозное фиаско в моей личной жизни. Стоило прикрыть глаза, и перед мысленным взором снова вставала недавняя картина: невыносимо яркое после мрачной битвы солнце и спина Ильи, быстро шагающего по взморью подальше от меня. А вот куда мне теперь отправляться — я не представляла. Одно название «Берендея» вызывало приступ тоски. В последние дни я успела поверить, что пойду туда не одна. Разочароваться оказалось крайне неприятно. Русское княжество и властолюбивый папаша тем более не вызывали энтузиазма. Как, впрочем, и Англиция с мамашей.

«В Кощеево царство свалить, что ли, — с кривой усмешкой подумала я. — А что? Там как раз Кощея недосчитались — стану Кощеихой. Даешь равенство полов и эмансипацию в ряды местной нечисти».

От одного упоминания нечисти улыбаться сразу расхотелось, и я резко поднялась, на полуслове прервав что-то вещавшую Ягу.

— Устала я. Спать пойду, — буркнула я и под недоуменные возгласы всех без исключения родственничков потопала в избушку.

Пожалуй, только Марья проводила меня чуть менее тупым взглядом. Но в тот момент я не обратила на это никакого внимания.

Изгвазданный кровью и гарью сарафан я бросила прямо в сенях вместе с пропитавшейся потом рубахой. Кое-как обмылась над бадьей с холодной водой и поплелась в горницу. Плюхнувшись на лавку, я еще нашла в себе силы позвать домового.

— Батюшка домовой, ты уж выпусти этих, — я мотнула головой в сторону окна, — если уйти надумают. Только смотри, чтобы чего лишнего не прихватили.

— Не тревожься, матушка. — Старичок по обыкновению посмотрел на меня с посудной полки. — Все сделаем, за всем приглядим. На то мы здесь и поставлены. А ты отдыхай.

— И смотри, как бы Моревна чего не учудила, — напомнила я, опуская голову на свернутый тулуп, служивший мне подушкой.

— Не учудит. Яга с нее такую клятву взяла, что ей полвека даже не чихнуть тут на кого-то: силу колдовскую она теперь на Буяне теряет.

— Вот и славно, — невнятно пробормотала я и отключилась.

Разбудили меня в очередной раз солнечные лучи и щебет птиц: я опять забыла задернуть шторки, не говоря уже о ставнях. Сон пошел мне на пользу. От вчерашней тупой усталости остались только больная голова и тоскливая тяжесть в груди. Но это чувство относилось вовсе не к последствиям моих колдовских подвигов.

Вспомнив про Илью, я глубоко вздохнула, сминая пальцами овчину, служившую мне одеялом. «Надо же, как можно прикипеть к человеку за такой короткий срок. Надо будет бабок расспросить. Может, и есть что-то в этой сказке про нареченных…»

Поймав себя на таких мыслях, я резко села. Вот только побеседовать на такие темы с хитроумной Ягой и не менее подлой Ядвигой мне и не хватало. Уж они-то мне нарассказывают. Сплюнув, я встала. Если уж мы сами с Ильей не смогли договориться, то и родственникам со стороны несостоявшейся невесты вмешиваться нечего. Приняв такое решение, я поплелась в сени умываться.