— О суставах думать никогда не рано, — заупрямилась я. — А ваши лекари просто готовить не умеют. И есть его тоже надо по-особенному. Так, берите ложку. Во-от… теперь немного горчичного соуса, чуть-чуть чеснока и капельку уксуса. Пробуйте.

— Сладкое желе с чесноком? Бр-р-р! 

— Не «бр-р-р». Вы обещали!

— А ты не обнаглел?! Я не обещал давиться всеми твоими придумками. Я вообще кто тут, герцог или хвост собачий?

— Испугались холодца? Ну-у-у… тогда не знаю. В смысле, насчет герцога и этого… что вы сказали.

— Чтоб тебе провалиться, дерзкий мальчишка! Ладно, одну ложку. Не понравится — выверну эту дрянь тебе за шиворот и еще по заднице наподдам!

— Ха.

— Ты обнаглел просто до нево… хм. Хм.

Короче говоря, пироги он лопал, уже не препираясь. И к концу обеда выглядел слегка осоловелым — объелся. Ну что поделать, это уже профессиональный риск каждого дегустатора, который со мной работает. 

Шел пятый день нашего с герцогом «спора». Их светлости помимо борща и холодца уже продегустировали несколько особо изысканных направлений кавказской кухни, оценили печенные на решетке овощи как приправу к любому мясу и более-менее согласились со мной в том, что селедка в сладком пироге с черносливом — не совсем то, что друг другу подходит. Изыски местной кулинарии даже меня, привычную ко всякой экзотике, иногда вгоняли в дрожь, а местные ничего, так и лопали клубнику с рыбой. Морщились, правда, — мол, полезное блюдо, но...

Я приучала светлостей постепенно, начиная с простых вкусов, старательно не смешивая сладкое-острое-кислое. Потом начала играть с доступными специями. Дорогущих привозных мне по-прежнему не особо давали, а я в пику всем скрягам уже и не просила. Если постараться, в маленьком дворике, предназначенном специально для выращивания разных съедобных и лекарственных трав, можно было найти уйму интересного. 

Розмарин вообще нашелся на грядке, а это ведь один из столпов изысканного вкуса. Мята, базилик, кинза-укроп-петрушка — о них и говорить нечего. А вот, например, то, что дорогой южный тимьян вполне можно заменить самым обычным чабрецом из придорожной канавы, знают не все. Отсутствие семян аниса или вовсе экзотического фенхеля успешно компенсирует простецкий бадьян. А, скажем, аир болотный? Сорень-трава, пакость и бесполезина. Вот только эта пакость может спасти там, где корень имбиря стоит золотом по весу. И растет не только в болоте, но и вдоль забора за конюшней, там, где купают лошадей.

Короче говоря, знания — сила. А еще важно применять их в меру. И тут тонкость одна: хороший повар может записать пошаговый рецепт, разложив его даже по временной шкале. Но нечто неуловимое всегда будет присутствовать и отравлять жизнь подражателям. 

Интуиция называется. Я словами не объясню, почему во время готовки руки сами иногда тянутся добавить щепотку того, плеснуть капельку другого, снять минуты на три с огня и снова вернуть. Это надо чувствовать. Чуять в едва уловимых оттенках плывущего над сковородой или кастрюлей запаха. И уметь слушать эту чуйку. 

Мои миньоны поначалу кривили лица, когда я отправляла их в огород с травами, помогать старенькой симпатичной даме, заведовавшей этим богатством. Еще бы, разжалование из кухонных служек в огородные им не могло понравиться, и так парни с трудом отбивались от дразнилок разной степени злобности. Всем в нашем беспокойном хозяйстве уже стало понятно, что мое положение наособицу и ночевки в блошином сарае долго не продлятся, но тем больше народ, которому не повезло, возмущался. А Силье довольно умело, надо отдать ему должное, подогревал это недовольство.

Нам пришлось всей компанией перебраться в дальний угол барака, там дуло из множества узких окошек, а еще было почему-то больше всего блох, но зато ни одной заразе ночью было не подобраться незаметно. Только пришлось решать проблему геноцида насекомых. Мы целый вечер дружно таскали с кухни ведра с кипятком и ошпаривали старые доски пола и камни стен отваром полыни, ходили на господскую конюшню и за пару моточков «сладкого облака» выменивали у конюхов свежую солому, перемешивали ее опять же с полынью, зашивали в мешковину, но обзавелись одним большим общим тюфяком, в котором не было ни одной шестиногой твари.

Кто бы знал, сколько было нытья и попыток бунта в процессе! Хорошо хоть, с этим диким стадом пацанов работало основное правило вожака: командует не самый сильный, а самый уверенный. Тот, кто не сомневаясь раздает команды и подзатыльники, тот, кто имеет четкую цель и сам идет туда напролом.

Да, по результатам спора с герцогом Раймоном я рассчитывала перебраться совсем в другие условия. Но это когда будет? И будет ли вообще? Лучше подстраховаться и с самого начала жить как человек, а не как блохастая шавка.