— Всех мелочей не предусмотришь, — покачал головой Раймон. — Если мальчишка на ровном месте споткнется и свернет себе шею — значит, судьба. А в остальном… Пока они будут учиться, им все равно нечего делать среди интриг и схваток двора, в защищенной приграничной крепости будет безопаснее. Придется за несколько считаных лет вбивать в их головы то, что мы с тобой изучали с раннего детства. Когда этот… Лиу вернется в столицу, он должен быть не просто сильным магом, но и дворянином в полном смысле этого слова, чтобы я мог без помех и лишних вопросов приблизить способного провинциала к себе. А его брат на подхвате пригодится как лишний клинок и заодно способ держать эту парочку под контролем. 

— Он не знает, кто такой Юль, — полуутвердительно, полувопросительно произнес Джейнс.

— Нет. И не узнает. После смерти принцессы он перестал быть для магии консортом. Разве что все факторы могут сделать его кровь чище, смыв чужое. Но пока ничего нельзя сказать наверняка. Когда настанет время… тогда с этим и разберемся. 

Какое-то время они молча пили, глядя в погасший очаг. Окно в комнате было приоткрыто, и со двора доносились заполошные крики какой-то тетки, судя по всему, она ловила сбежавшую из птичника курицу. То и дело ее взвизги сопровождались громким гоготом стражников и веселыми подначками.

Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Словно маленькая принцесса с серебряной кровью все еще сидит в своей башне, общаясь с предками и официально передав свое королевство под управление двух герцогов. А мальчишка-поваренок, примелькавшийся на кухне, и вовсе исчезнет из памяти людей без следа уже совсем скоро. Будто его и не было…

Впрочем, нет. Забудут не все.

— Как думаешь, когда действие зова крови сойдет на нет, это перестанет быть так… отвратительно больно? — спросил вдруг Раймон. — Я чувствую себя дураком из сказки, у которого была волшебная рыбка, превращающаяся в фею, а он по глупости спалил ее чешую в камине. Идиотское ощущение, особенно для меня.

— Я тоже буду скучать, как ни странно, — откликнулся Джейнс. — Хотя меня никаким голосом крови не задело.

— Ты уверен? — прищурился на него Раймон.

— Почти. — Губы Джейнса искривились в ухмылке. — Она была… нет, он был — этот мальчишка был страшно занятным, а еще необычным. Жаль… В любом случае мы это поймем очень скоро. И у тебя, и у поваренка скоро прочистятся мозги, вот тогда и посмотрим, сколько там было магии, а сколько… сколько самой принцессы.

Раймон хотел что-то ответить, но не успел — в дверь постучали.

— Ваша светлость!

Джейнс быстро откинулся в кресле так, чтобы с порога его не было видно. Раймон неохотно обернулся и буркнул:

— Входите, кто там.

— Ваша светлость, — один из телохранителей герцога чуть пригнул голову, чтобы не задеть о низкую притолоку, — поисковый отряд вернулся.

— Так быстро? — удивился герцог Браганта. — Почему они прекратили поиски? Белый день на дворе.

— Нашли, ваша светлость, — тихо доложил телохранитель.

— Так… быстро? — снова повторил Раймон. — Хорошо, я понял. Можешь идти. Куда его… положили?

— В подземелье отнесли, в одну из камер. Там прохладно. Также управляющий доложил, что с конюшни пропал один из младших конюхов. Говорят, у этого человека был конфликт с убитым.

— Ясно. — Раймон вдруг смутно вспомнил здорового чернобородого детину, который когда-то зажал поваренка в коридоре. Как Юль тогда блажил про герцогские яйца! При этом воспоминании губы поневоле тронула улыбка, но тут же пропала. — Все, иди.

Телохранитель поклонился и осторожно прикрыл дверь.

В комнате какое-то время было тихо — оба герцога молчали.

— Если подумать, ничего удивительного, — сказал наконец Джейнс. — Раз подонок не вернулся в замок, значит, понял, что его все равно уличат, и не стал слишком далеко уносить тело. Наверное, там рядом и сдох, надо будет уточнить у тех, кто нашел принцессу.

Раймон попытался прогнать из мыслей картинку, как беспомощно стоящего у столба мальчишку бьет кинжалом здоровенный амбал. Отчего-то даже думать об этом было… неприятно.

— Я пойду гляну, — решил он наконец. — А ты иди… делом займись. Через три дня прибывает посольство Лютеции. Нам еще надо изобразить ссору по поводу их договора…

— Иди уже, — вздохнул Джейнс. — Разберусь. А к ней… позже схожу. 

— Тебе сколько лет? — пораженно спросила я у Крона, разглядывая совсем молодое и уже привычно для этого мира смазливое лицо бугаины.

Собственно, началось все с того, что я заставила его сбрить бороду. И не прогадала: лишившись своей самой главной приметы, мужик разительно переменился. Оказалось, что ему вовсе не сорок лет, как я думала вначале, а от силы двадцать пять и что он не урод с лицом неандертальца, а симпатичный парень. И чего, спрашивается, было бармалеиться? Разве что от нехватки мозгов.

— Двадцать три, госпожа, — между тем послушно доложил мой новый… ну, скажем так, спутник. — Госпожа, до смрадных канав еще почти полчаса ходу по таким улицам, где вам лучше не ходить. Останьтесь здесь, а я пойду и принесу подходящее тело. В смрадные завсегда трупы казненных воров скидывают, бывают и ба… женские. Не надо вам туда, я сам.