Пальцы Демьяна (ага, рокировка) переместились на шнуровку моей ночной сорочки. Я раздраженно выдохнула в его губы. Кто придумал эти неудобные хлопковые хламиды, скрывающие тело, да еще с учетом того, как в этом мире тепло? Почему хотя бы для ночи не нашлось красивых кружевных пеньюаров, так привычных моему миру?

Эта мысль тут же погасла, хотя я сказала себе, что с завтрашнего дня буду спать голой. Да и некогда было думать о таком, особенно теперь, когда мужчина все же развязал тонкие ленты, его ладони накрыли мою грудь. Сжали, тут же заласкав грубоватое прикосновение нежными поглаживаниями, коснулись твердых сосков. Когда он сжал их, меня прошило насквозь разрядами одержимой страсти. Это было так сладко, здорово, маняще и эротично, что я утратила контроль.

Хотя учитывая степень моего опьянения — нельзя было потерять то, чего у тебя нет.

Я извивалась в его руках. Исступленно шептала то имя босса, то завоевателя моего королевства. Может, даже оба этих имени одновременно. Низ живота налился сладкой влагой, киска пульсировала, изнемогая от жажды тут же принять в себя твердый мужской член. Вспышки ярких звезд ослепляли мои крепко зажмуренные глаза, нега и желание накатывали жаркими волнами, забирая рассудок. Кто бы ни был сейчас со мной, он был просто бог секса и соблазна.

Горячая ладонь сместилась вниз, поглаживая мой живот. Я со стоном толкнула бедра ему навстречу, зная одно — я свихнусь, если не почувствую его внутри себя в ближайшие минуты.

 Открыла глаза, отчего-то решив, что хочу видеть его взгляд, когда он будет входить в мое тело.

Пелена дрогнула, соединяя раздвоенный силуэт моего искусителя в один цельный образ. Дагнар вскинул голову, пристально глядя на меня…

О, черт!

Я оцепенела. Нет, я что, схожу с ума? Нет, нет, это все вино! Это перевозбуждение! Я не могла утратить рассудок, не могла!

Но реальность была безжалостна. На меня смотрели серые глаза, принадлежащие… да хрен знает, кому! Незнакомцу!

Я тихо пискнула и зажмурилась. Восстановила дыхание. Открыла глаза, опасливо отодвинувшись в изголовье. И закричала. Точнее завизжала, почти так же, как тогда, когда увидела свое отражение в зеркале…

Это был… я понятия не имею, кто это, на фиг, был! Освещенное сквозь занавески лунным светом лицо только наполовину принадлежало Дагнару, а вот вторая половина… Она словно шла странной металлической рябью, но это странное явление очень быстро отступало, являя незнакомые черты. Причем такие, от вида которых еще больше леденели конечности, и стыла в жилах кровь.

Мой крик произвел на ночного гостя странный эффект. Он не попытался меня успокоить, ударить либо закрыть рот, что было вполне логично — потому как я закричала снова, уже во всю мощь своих легких. Слетел с кровати, будто его в прямом смысле этого слова снесло с нее на пол. И, закрывая на ходу лицо руками, помчался со всех ног до колышущихся занавесок в сторону балкона. Обернулся только раз, когда подхватил край полупрозрачной ткани у арочного проема, задержавшись там всего на пару секунд. Его резко сдувшийся силуэт продолжал меняться на глазах, а лицо больше не выглядело слепленной из двух половинок жуткой маской. Оно все было жутким и испещренным сплошными рубцами, схожими на шрамы от сильных ожогов.

Посмотрел на меня с каким-то немым сожалением и просочился на внешнюю террасу, где тут же вскочил на массивные перила и… Спрыгнул?!..

Было бы, конечно, логичней, побежать следом и проверить, что с ним стало (достаточно только вспомнить высоту и самого дворца, и уровня того этажа, на котором располагались мои покои). Но меня банально парализовало. Я даже не заметила, когда перестала вопить, забившись в угол кровати и обхватив трясущимися руками резной столбик под балдахин. И, похоже, от только что пережитого и увиденного я начала очень быстро трезветь.

Не прошло и минуты, как до моего слуха долетел усиливающий топот ног и четкие приказные крики. После чего меня затрясло, как от жесткой лихорадки, и я интуитивно потянулась за ближайшей подушкой с покрывалом, поспешно обкладываясь и накрываясь всем этим, чтобы успеть вовремя скрыть свою вызывающую наготу.

Только-только я зарылась в сугробы постельного белья, как двери в мою спальню с грохотом распахнулись, а в саму комнату ввалилась как минимум целая рота вооруженных до зубов стражников с яркими факелами в руках. И, само собой, возглавлял всю эту карнавальную процессию Дагнар, мать его перетак! Во всей своей брутальной красе, в явно наспех натянутых на ноги кожаных штанах, босиком и голый по пояс! Злющий, как черт, и все такой же невыносимо сексуальный и охренительно крутой.