– Вот это. – «Троор, она даже не знает кисти Рамиса!» Впрочем, что взять с деревенской девчонки, хотя она, определенно, и выбрала лучшее полотно.

На ослепительном песке перед невиданным океаном серебристого цвета стоял человек. Бушующий ветер рвал его плащ и играл с темными длинными волосами, разметав их по плечам. Волны, набегающие на берег, почти соприкасались с потертыми дорожными сапогами неведомого странника. Мужчина стоял спиной, распрямившись и гордо вскинув голову, так что зритель легко мог представить себе его лицо, суровое и неприступное. Лицо человека, решившегося на все…

– Это великолепно… – Диана с трудом оторвала взгляд от картины. На ее лице было написано откровенное восхищение, заставившее Стэлу невольно улыбнуться. Картины были ее слабостью.

– Да. – Та на миг забыла обо всем, став рядом, и почти прикоснулась пальцем к холсту, словно боясь, что буйство стихии разорвет грубую ткань реальности. Можно было почувствовать неистовый рев ветра, гул океана, даже напряженную под легкой полотняной рубахой спину неведомого странника. Ощутить под ногами светло-золотистый песок…

– Аршавир[2]. – Стэла помолчала. – В Хизрале…

– Хизрале?

– Да. – Деканша посмотрела на Диану, будто только теперь узнав ее. Стэла нахмурилась, но пояснила. – Аршавир был сильнейшим некромантом Стигии. По преданиям после двух столетий он спустился в Хизрал, устав жить в нашем мире…

– Интересная легенда…

– Да. А вдруг не легенда? И сильнейший некромант среди нас, но в другом обличье? – Лицо Стэлы внезапно приобрело такое знакомое девушке недовольное выражение. Диана вздохнула: грата Турсенн, в отличии от легендарного Аршавира, наоборот, только что вернулась на Риганду. И, наверное, слегка двинулась на почве пророчеств и заклятий. Диана махнула рукой на Стэлу, мысленно решив, что она несет чушь. А зря…

– Вы вызывали меня? – Они заняли боевые позиции по обе стороны стола.

«В который раз. – Диана мысленно усмехнулась. – Мы обе терпеть не можем друг друга. Она считает меня молодой выскочкой, я ее – противной начальницей, но до определеного предела мы всегда вежливы».

_____

[1] Порог – испытание, после которого аколит становится тэром, получая Четвертую ступень, заключается в схватке с несколькими опытными магами-экзаменаторами. Цель испытуемого – продержаться определенное время.

[2] Аршавир Тальгот (1607-? г.г. п.п.) - военный министр Стигии. После событий Кровавого переворота - завершающего этапа войны Стигии с Баронством Стали в 1692 г. п.п. стал князем Стигии. Правил с 1692 по 1784 г. п.п., после чего бесследно исчез.

«В который раз. – Диана мысленно усмехнулась. – Мы обе терпеть не можем друг друга. Она считает меня молодой выскочкой, я ее – противной начальницей, но до определеного предела мы всегда вежливы».

Определенный предел они, конечно же, постоянно перешагивали. Но, разумеется, в отсутствие свидетелей. Раньше Знающей даже было любопытно, является ли эта неприязнь следствием иного мировоззрения. Или грата запомнила события трехлетней давности, когда валялась на полу перед Магистром и другими артэрами после ее атаки, как раз по возвращении девушки из цитадели Ига? А может, виной тому стычка с личным учеником граты Турсенн Арсом, сыном артэры Л’лары, который потом долго обходил девушку стороной?

Но, немного узнав Стэлу, Диана решила, что та помнит «всего понемного» – грата никому ничего не забывала, будучи крайне нервной и мстительной. Поэтому ее условная снисходительность в вопросе субординации за полтора года их общения на факультете Некромантии была даже удивительной. Стэла никогда не выносила их ссоры дальше своего кабинета. Впрочем, и Диана старалась быть взаимно вежливой и не садиться грате на шею. В конце концов, именно Академия и работа преподавателя давали ей казенное жилье и нормальное жалование.

– Да, грата. «И как она умудряется даже в слово «грата» вложить ехидство?!» Вот в этом умении деканше равных не было. – Да, я хотела поговорить с вами…

«Но совсем о другом! До появления этого сморчка!» – Мысль Стэлы скользнула к ней тонкой струйкой. Деканша вертела в пальцах тонкое перо. Только это перо и переговорный кристалл портили девственную гладкость огромного стола.

«Она что, специально заявляет гостям о своей неприступности?»

На столе Флавии, например, можно было потеряться в кипе прошений пополам с исписанными листами и пепельницами. Иногда там же стояла початая бутылка вина. Здесь же – одно холодное лакированное дерево.

– Я хотела предложить вам пост старшего преподавателя. – Диана почувствовала, что ей все меньше нравится тон Стэлы, даже несмотря на новости. Старший преподаватель! С чего это она так добра?!