— Просто будьте рядом, реифа. Никогда не видел хозяина более счастливым, чем в те дни, когда он встретил вас, — посоветовал Антар. И я поверила, уцепилась за возможность быть полезной и приложила к этому все силы.

Реф Наотар прожил еще три дня, вместо прогнозируемых двух суток. Я перебралась в комнату больного, дневала и ночевала у постели, кормила с ложечки, поила бульоном и отварами, что приносили молчаливые жрицы. Антар практически не покидал пост, только расположился снаружи комнатки. А еще он обмывал хозяина, помогал с туалетом, переодевал. Я бы тоже справилась, но тут сам реф воспротивился, что не нужно молоденькой девушке возиться со стариком. Мы много разговаривали с Наотаром. Вернее, говорила я, а реф слушал и слушал, сжимая мою ладонь ослабевшими пальцами.

— Реифа Лэйлин, — два или три раза в сутки у старика случались моменты просветления и тот отвечал на вопросы или отдавал распоряжения. Вот и на утро третьего дня Наотар посмотрел ясным взглядом, стиснул руку. — Я знаю, что сегодня умру, но не это огорчает меня. Не смерть. Я прожил длинную жизнь, хорошую, насыщенную событиями и совершенно разными людьми. Единственное, о чем жалею, что не встретил вас раньше. Вы вернули те годы, когда был по-настоящему счастлив. Удручает лишь, что с моим уходом вы останетесь беззащитны перед чужим миром. Вы не Джейни, хотя долгое время так казалось. Не желаю вам той дороги, по которой прошла моя мать. Дневник открыл глаза на непонятные ранее вещи, и теперь я еще больше восхищаюсь силой духа и железной волей этой великой женщины. Вы станете такой же, если пройдете подобные испытания, но будете уже не Лэйлин, и даже не Ольгой. А потому хочу подарить выбор, которого не было у матери.

— О чем вы говорите, реф Наотар? — пока старик отдыхал после продолжительного монолога, промокнула ему лоб влажным полотенцем, напоила отваром.

— Антар, — позвал сармиец верного помощника, — принеси ту самую шкатулку.

Воин кивнул и ненадолго исчез. Появился, как обычно, тихо. Возник рядом, будто из воздуха соткался.

— Реф Наотар, я принес, что вы просили, — с поклоном протянул шкатулку хозяину.

— Отдай реифе Лэйлин, — распорядился реф, — и подожди за дверью. Возможно, позже понадобишься. — Антар исполнил приказ и вышел, плотно затворив за собой дверь. — Открой, — попросил меня старик, — и, прежде чем отказать, выслушай, пожалуйста.

Я кивнула и аккуратно повернула декоративный затвор на лакированном ящике. Запиралась та на самом деле магией, что заметно по магической вязи рисунков и инкрустации рубинами, лучшими накопителями. Внутри обнаружила комплект драгоценностей, состоящий из диадемы, браслета, колье и сережек. А еще свернутый в свиток старый пергамент, запечатанный сургучом и личной печатью Да-Хтанга. Камни в украшениях сверкали так, что слепило глаза. Подобной красоты в жизни не видела, как и бриллиантов такого размера и цвета. Может, это местный минерал, рождающийся в недрах аэртанской земли? Или наследие эллеров, способных выращивать изумительные кристаллы?

— Реф Наотар, это… это восхитительное чудо! Достойное королевы. Стоящее баснословных денег. Я не смогу это принять. Такие драгоценности передают из поколения в поколение, а не дарят малознакомым месс. Это должно хранится, как семейная реликвия, я не…

— Лэйлин, вы невнимательно слушали информацию о традициях Сармии, — Наотар снова закашлялся, глотнул отвару, заботливо поданного мной, и продолжил, — это не подарок, а предложение. Я предлагаю вам стать реифой Да-Хтанг. Только в качестве первой жены женщина может владеть фамильными драгоценностями Да-Хтангов.

— Но как же… это подло пользоваться таким моментом. Вы же знаете, я привязалась, полюбила вас, как друга, доверилась. Чувствую, что и во мне вы видите кого угодно — мать, дочь, сестру, — но не супругу. Брак — это союз с любимым мужчиной, а не фарс и не источник выгоды.

— Джейни сказала, что откажешься, и снова оказалась права. Сантайские адаманты не имеют цены. Ты не ошиблась, такие украшения носят королевы, потому что созданы они мастерами древности. Не откажи умирающему старику в просьбе. Дай в последний раз полюбоваться на сияние адамантов на самой прекрасной златовласой эллере, с которой свела судьба.

Кто же откажет другу на пороге смерти? Вот и я не смогла. Хотя бы примерить такую роскошь, владелицей которой никогда не стать. Зная, как сармийцы восхищаются светловолосыми женщинами, сняла платок и распустила волосы. Не отличались те чистотой после спешного мытья в прохладной мыльне, да и сама третьи сутки спала урывками, но это не помешало Наотару восхищенно охнуть. А уж когда драгоценности легли на предназначенные для этого места, да засияли, стоило попасть на них лучам аэртанского солнца, то и вовсе превратился в истукана. Снова закашлялся, да так, что пришлось срочно отпаивать рефа отваром.

— Прости, Лэйлин, — завладев моей ладонью, прокаркал старик.