Неприкрытая лесть, желание понравится — как же это отталкивало и резало слух. В стремлении угодить Джанар сильно уступал тому же Наотару. Старик тоже сыпал комплиментами, но делал это искренне, что не давало повода искать двойной умысел.

— Когда я прибыл, враг успел сбежать! — реф сверкнул глазами и невольно схватился за рукоять меча, торчащую за поясом. — Я бы лично возглавил погоню и вырезал разбойников до единого, но предатели отказались сообщать что-либо.

— Что с моими людьми, реф Ар-Таг? — пусть руки дрожали от слабости, а лицо мужчины двоилось, я намеревалась выяснить судьбу воинов. — Им же оказали помощь? О каком предательстве идет речь? Почему тана Шалиэль сказала, что их ожидает позорная казнь в Ра-Данге? По какому праву? Я хочу видеть Антара.

— Антар немного э… пострадал.

— А Нэриш, возница? Отведите меня к ним. Этим людям я обязана жизнью.

Перед приемом гостя тана заправила кровать и усадила на нее, обложив подушками. Если бы не это, точно свалилась на пол, потому как разговор отнял много сил. Смутные подозрения, что реф Ар-Таг отыгрался на воинах, крепли с каждой минутой. Винить моих людей в том, что защищали хозяйку? Рассказывать первому встречному о портале, который выкинул мага неизвестно где? Сармийцы действительно не знали, куда делся Раш. Даже если бы сказали, что видели, Джанар не поверил бы. И какой же тогда сделал вывод?

— Вы побледнели, реифа Лэйлин! — всполошился сармиец, — немедленно пошлю за Сэнримом, чтобы осмотрел.

— Нет, — догадалась, что речь шла о маге-лекаре, — пусть окажет помощь Антару и остальным, кто выжил. Вы так и не сказали, что с людьми?

— Все четверо в полном порядке… почти.

— Четверо? Четверо из десятки воинов и пяти возниц? — из глаз брызнули слезы. Редстон не успел воплотить угрозу, а портал-убийца забрал жизни одиннадцати человек. Если бы я его не вызвала…

Тогда умерли бы все до одного, а сама уже носила имя Раша, — подсказал внутренний голос. Однако осознание этого не принесло облегчения. Наоборот, чувство вины тяжестью легло на плечи. Я знала, что Аэртан отнюдь не радужный мир, что для сармийца умереть в бою — наивысшая честь, что путь до Райдона изобилует опасностями. И оказалась абсолютно не готова к смерти, что слишком часто ходит рядом.

— Драгоценная реифа! Не хотел вас расстраивать. Простите! Сейчас же позову тану Шалиэль, — мужчина растерялся при виде слез и, как это обычно бывает, решил сбежать.

— Если узнаю, что моим людям не помогли, или они пострадали по вашей вине, до самого арефа Да-Хтанга дойду, но добьюсь справедливости.

Слова настигли рефа у двери. Тот даже не дернулся, лишь бросил взгляд, полный бессильной ярости, и процедил.

— Антар навестит вас, когда реф Дар-Хол разрешит посещения. Лерд Нэриш, увы, не в силах самостоятельно передвигаться. Как только окрепнете, провожу до повозки, в которой перевозят раненых. Тем же, кто сам отказывается жить, помочь ничем не могу. Раз уж настаиваете, то сами и решите, как поступить с ними.

Впорхнувшая вместе с морозным воздухом тана Шалиэль, захлопотала, как наседка. Сил действительно не осталась, а потому позволила себя раздеть и заснула раньше, чем голова коснулась подушки.

Реф Дар-Хол, когда пришел на осмотр следующим утром, поразил светло-голубыми глазами и милой ямочкой на подбородке, окаймленном аккуратной бородкой. При этом черты лица прослеживались как раз сармийские. Прямой тонкий нос с широкими крыльями, узкие губы и высокие скулы. Только льняные волосы и кожа цвета кофе с молоком не свойственны этой расе. Надо сказать, весьма строгий лекарь, категорически не приемлющий нарушений режима. В отместку за пренебрежение его указаниями, пять дней продержал в постели. Собственно, я просыпалась только за тем, чтобы принять очередную порцию лекарства и вновь забыться лечебным сном. Шалиэль ухаживала за мной, кормила бульоном, обтирала влажным полотенцем, заплетала волосы, водила в туалет. А все это время повозка не прекращала размеренного бега, приближая к таинственному Ра-Дангу.

Отношения с лекарем сложились противоречивые. С одной стороны, он доводил до белого каления самоуправством и упертостью. С другой — оказался интересным собеседником, начитанным, любознательным и терпеливым. Сэнрим с охотой пояснил причину моего состояния — это магическое истощение, вызванное использованием слишком мощного заклинания. Какого именно, это и выяснял со свойственной магу дотошностью, выпытывал подробности нападения. Но если бы я сама знала! Проще было списать все на действия незнакомого мага. О Редстоне умолчала. Еще не хватало, чтобы обвинили в его исчезновении. После всего, что Раш сделал, даже угрызения совести не мучили. Больше терзалась из-за гибели ни в чем не повинных людей.