— Располагайтесь. Вам будет выделена служанка. Также мы принесем вам клетку.

— Мне? — ужасаюсь я.

Дворецкий невозмутимо переводит взгляд на Нота. Тот ежится.

— Вашему животному, — надменно продолжает дворецкий.

— Но Нот не животное, — возмущаюсь я.

Слышится тяжелый вздох. В моих руках что-то фырчит. А, да, точно. Надеюсь, Нот на меня не

обиделся.

— А у меня еще одежды нет.

— Служанки снимут с вас мерки, и вам сошьют новую одежду.

— И трусы, пожалуйста, — прошу я.

— Всенепременно. Вам сделают то, что вы пожелаете, — все также невозмутимо отвечает он.

М-да. Видимо, эту ходячую статую уже ничем не удивить.

За слугой закрывается дверь. Мы остаемся одни. Я осматриваюсь. Та дверь оказалась входом в

спальню. Уборную нашла там же, но за другой дверью. Привожу себя в порядок. А то на лесное

чудовище похожа.

Нот порывается уйти со слугой, но я его останавливаю. Пусть будет рядом. На диване поместится.

Даже подушку и покрывало дам с кровати. Стражник останется стоять за дверью. Хотя я и ему

предлагала остаться внутри, но нет. Он вообще какой-то немногословный.

— Вы живы, — радостно выдает Нот, когда я возвращаюсь в первую комнату. — Маргарет, я так

счастлив, что с вами все в порядке.

— О, а ты думал, что меня там шпильками затыкают на ужине? — уточняю у него и сама

разваливаюсь на диване.

— Нет, просто на кухне говорили, что король какое-то экспериментальное противоядие добавил в

еду. Только непонятно, от него умрут или не отравятся.

— А ты, значит, поел на кухне? — задумчиво спрашиваю его.

— Да, — отвечает паренек.

Мой живот урчит.

— То есть там можно покушать… — шальная мысль на голодный желудок проносится в голове.

— Можно, я там заметил кучу еды, — протягивает Нот.

— Отлично. Ночью мы сходим туда, и я поем, — выдаю я.

А потом вспоминаю про запрет короля. Ой, да ладно. Он же этот запрет поставил, чтобы к нему

ночью никто не совался. Мы же на кухню пойдем, так что не считается. Только я себе обещала, что

не буду есть на ночь и ночью.

Глава 6

Служанки таки приходили ко мне. Даже на месте сделали мне пару платьев, чему я была безмерно

рада.

Правда, если бы у них не было корсетов в стиле “вашим легким не нужен воздух”. Полчаса мне

приходится убеждать служанок, что невтянутый живот для высокородной леди так и надо. В итоге

сошлись на том, что корсет теперь оборачивается вокруг моей фигуры и просто завязывается на

бантик.

Конечно, они не поняли, что такое трусы, но притащили панталоны. Пришлось брать ножницы и

нитку с иголкой в свои руки. Два треугольника – и готово. Так, отлично. Нот с удивлением смотрит

на мой курс кройки и шитья.

— Шить умеешь? — уточняю у него.

— Нет, но могу дрова наколоть.

— Не-е. Зачем нам дрова в покоях?

— Не знаю. Я бесполезный слуга, — строит трагическую мину Нот.

— Научишься, — я машу рукой и философски подмечаю. — Вообще, трусы – вещь пророческая.

— Это как?

— Это чем страшнее, тем больше шанс, что подцепишь мужика.

Нот густо краснеет, а я вспоминаю, как делала бразилиану, купила кружевное белье. Но оно не

пригодилось. В тот день, когда я ждала мужика на кровати в ожидании интима, он прислал смс, что

у него интим со своей сломавшейся машиной. А я готовилась долго, между прочим. Как вспоминаю

ту болючую процедуру… так вся жизнь перед глазами проходит.

Нот щелкает пальцами перед моими глазами.

— А, да, — я вновь погружаю иголку в ткань. — Так вот, запомни, Нот, у девушки лучше пусть будут

страшные трусы, ну или панталоны, но не грязные.

Парень лишь пожимает плечами.

Я задумываюсь и перевожу взгляд на Бэллу. Белочка сопит в принесенной клетке. Клетка красивая,

металлическая. Даже видно, что старались, наполировали. Нет, наверное, я изрядно накрутила себя

против короля ещё до прибытия в замок. Вполне обычный мужик. Ну, разве что у него есть черные

холодные щупальца. Зато мебель может чинить щелчком пальцев. В хозяйстве – то что надо.

Забрать бы его в свой мир. Сломался кран — щелк пальцами, упала полка — щелк пальцами.

Ай. Засовываю кровоточащий палец в рот. Заехала в него иголкой. Бэлла тут же просыпается, а я

еле успеваю укрыть собою сшитое.

— Эй, мы ничего здесь жечь не будем, — журю белочку.

Та успокаивается, замирая на моем плече.

Так, ладно. Две штуки мне пока для счастья хватит. Остальное потом сошью, если понадобится.

Я ложусь спать. Бэлла горит, ярко освещая комнату, но я настолько устала, что не обращаю на это

внимание.

Просыпаюсь посреди ночи. Живот урчит так, что можно разбудить роту солдат его ревом.

Переворачиваюсь на бок. Есть хочется ужасно.