Ну что сложного — нарисовать турку! Ковшик с носиком и ручкой… Ребёнок справится, Катя! Попробуй ещё раз…

— Из чего… это, — старик вновь перевернул мой шедевр вверх ногами, но я упрямо в десятый раз вернула рисунок в правильное положение, — должно быть сделано?

— Медь или керамика. Если медь, то внутренняя поверхность должна быть покрыта серебром.

— Есть горшки для зелий любой сложности… Если вам нужно поколдовать, то…

— Медь или керамика, — упрямо повторила я. — Я не собираюсь варить зелье.

— Хммм…

Мы задумались — глубоко и одновременно, антиквар — где достать уродливый кривой (ну, не умею я рисовать!) ковшик из керамики либо меди, я — где взять кофе.

— Чёрные зерна найдутся?

— Что?

— Чёрный песок. Им посыпают пирсы.

— Ты что это удумала, а? Яд у меня в лавке варить?

Не мир, а дикость какая-то! Почему сразу яд? Варвары…

— Я собираюсь варить напиток, который буду пить сама. На коленях просить будете, едва услышите запах — не дам!

Звякнул колокольчик — вовремя, ибо я была готова этого старикана убить! В лавку влетел парнишка, лет пятнадцати — рыжие волосы, белый берет.

— Вот! — положил он на прилавок какой-то мешочек. — Хозяин приказал, — юнга выдохнул, вытирая пот со лба.

Запах!

Дрожащими руками развязала бечёвку, прикрыв глаза и втягивая в себя воздух…

Юнга и антиквар переглянулись: «Сумасшедшая!»

— Мельницу для специй! — приказала я.

Антиквар, с опаской посматривая на меня (с сумасшедшими лучше не связываться, надо тянуть время — вернутся те господа, уж он им всё выскажет…), скрылся за прилавком. Он долго возился, что-то недовольно бормоча под нос, пока наконец…

О! Это было настоящее произведение искусства! Я не знаю, из чего она была сделана, но такой красоты в жизни не видела!

— В лавку посуды, через три дома вниз. Спросишь дядю Исхата, — антиквар, не сводя с меня настороженного взгляда, протянул мой шедевр парнишке.

— Есть, — зазвенел молодой голос.

Я раскрутила мельницу, — костяная ручка приятно холодила пальцы, понюхала — мало ли перец мололи? Развязала мешочек и высыпала горсть зёрен на прилавок. Красота! Маслянистые, ровненькие, блестящие! И по такому золоту — сапогом. Дураки. Варвары! Высыпала. Как же я соскучилась по этому звуку! По этому ощущению, когда ручка мельницы дрожит в ладони.

А запах! Так пахнет бизнес. Так пахнет успех. Я заставлю этот мир играть поим правилам!

— Вы уверены, что это — безопасно?

Старик был на грани нервного срыва, но меня это не трогало. Главное теперь — найти огонь. Плиту, жаровню — что тут у них есть? Если будет нужно — я захвачу таверну, ибо меня ничто не остановит! Сегодня я выпью чашечку…

Чашечка!

Кофе в бумажных стаканчиках — не мой стиль. Хотя в моем мире деньги я делала именно на них, организовав продажу кофе около метро.

— Мне нужна чашка. Красивая.

Старик вздохнул с явным облегчением и подвёл меня к полкам, где стояла посуда. Чего тут только не было! Я выбрала голубую, искусно отделанную жемчугом — слишком большая, явно не кофейная, но это и не удивительно…

И тут мой взгляд зацепился за жаровню. Если насыпать песка, то можно сварить кофе по-турецки. Только как её нагреть…

— Скажите, в ней можно накалить песок?

— Без проблем, — антиквар, похоже, смирился со всем, что происходит, и правильно! — Нагревательные кристаллы поставьте, придайте магический импульс…

— Научите?

Когда мальчишка принёс турку, все уже было готово. Я только что не подпрыгивала от нетерпения. Насыпать перемолотый кофе. Добавить два кристаллика соли. Залить горячей, но не кипящей водой. Поставить на маленький огонь. Вслушиваться в до боли знакомое шипение, караулить пенку. Опрокинуть турку в чашку, полюбоваться несколько секунд на тающие ароматные пузырьки…

Да! В этом мире родился напиток Богов, и он его покорит!

Кофе удался на славу! Жмурясь от удовольствия, маленькими глотками смаковала густую чёрную жидкость — пахучую, ароматную, терпкую. Единственное, что мешало ощущать блаженное состояние, именуемое «и пусть весь мир подождёт», были полные неподдельного ужаса глаза несчастного антиквара.

Ещё бы! Бедняга воочию наблюдал как ведьма из голубой чашечки смакует отраву, от одного запаха которой дохнут гады морские…

— Вам письмо! — в лавку влетел юнга — раскрасневшийся рыжий паренёк, которого сегодня гоняли с всяческими поручениями все, кому не лень.

«Дорогая Кэрри!»