— Что значит — «никудышная»? — я нахмурилась, чувствуя, как внутри поднимается гнев.

— Заявила, что будет держать таверну сама. Одна, без мужчины. Пока таверна после смерти отца ещё была в цене, её хотели продать. Но мать не позволила. И теперь…

— И что теперь?

— Единственный выход — снова выйти замуж. Таверна — приданое.

— А если она не хочет замуж?

— Так она и не хочет! Я… Я правда, думал, что у неё… У нас. Что получится.

— Получится! Конечно, получится! Это ж… Это просто бизнес — понимаешь? То есть это не просто, конечно, но если всё в порядке, если чисто, уютно, вкусно пахнет — люди пойдут!

Пока говорила всё это — разожгла магией кристаллы, чтобы нагреть песок, насыпала зерён в мельницу — по таверне поплыл аромат. Родной, «земной» запах бодрил и успокаивал одновременно, а ещё он невероятно шёл этому удивительному месту — Вольным островам в целом и разрушенной таверне в частности. Внутри будто что-то расцвело! Ощущение. Предчувствие. Всё будет хорошо. Всё получится!

— Джим, — спросила я, перестав на секунду крутить ручку мельницы. — Скажи, тебе не кажется странным всё это? — я обвела взглядом таверну. — То, что происходит? Вчера же всё было в порядке! Почему сейчас… Опять?

— Жрун, — вздохнул юнга. — Жрун завёлся.

— Эээээ…. Кто, прости?

— Жрун. Магическое существо. Его никто не видит, но он всё рушит. Это как… Как проклятие. У ведьмы в бутылке их много. Не понравится ей кто-то, или деньги принесут, извести врага. Чёрная ведьма придёт, горсть земли возьмёт из-под дома, и станет читать ночами заклинания. Разводить костры. Варить зелья. Просить море. Вырастет у ведьмы в бутылке нужный дом — она туда подселит Жруна. Жрун в ведьминой бутылке дом грызёт — дом наяву разваливается.

— И что теперь делать? Как его вывести?

— Проще таверну забросить, — вздохнул Джим. — Потому как покоя не будет.

— И что — совсем ничего нельзя сделать?

— Ведьму искать надо… Перекупать заказ, если, конечно, ты той ведьме сам не насолил.

— А вы насолили?

— Да нет вроде…

Кофе согласно зашипело, я перелила его в кружку и сделала первый, самый вкусный глоток. Поймала взгляд Джима — мальчишка, паршивец, скривился.

— Что? Это вкусно!

— Горькая чёрная гадость, — махнул рукой расстроенный юнга.

Похоже, мужчины этого мира все, как один, сладкоежки. Посмотрим, как они запоют, когда я капучино приправлю шоколадной крошкой… Хвала морю — шоколад в Сардалии имелся, и даже был вполне себе уважаем местным населением, правда, исключительно молочный.

Сверху послышался стон — и Джим поспешил к матери. Свёл её, безучастную и заторможенную, вниз. Усадил.

Я взяла чашечку, отлила кофе буквально на глоток, поискала взглядом сахарницу. Обняла чашку обеими руками, пожелала всем сердцем, чтобы мама Джима вынырнула их этого жуткого состояния горя и безразличия ко всему.

— Попробуйте, — предложила я, мягко вложив чашку в ледяные руки, — Вреда не будет.

Женщина выпила, не спрашивая, что это.

Минуту мы с Джимом смотрели на неё так, словно хотели дыру прожечь, но потом, дружно вздохнув, поняли, что ничего не вышло.

Не действует мой кофе… Я развернулась, чтобы ополоснуть чашку, и едва не выронила её, вздрогнув от весёлого, сильного, жизнерадостного голоса:

— Джим!? Мальчик мой, вы пришли из плаванья?

— Мама… — голос мальчишки сорвался, и мать с сыном обнялись.

— А где Бетти? — женщина стала озираться, словно только что очнулась от глубокого сна.

— У бабушки, не волнуйся.

— Что с «Вольным капитаном»? Почему…?

Женщина побледнела.

— Мама, — Джим осторожно взял её за руку. — Не переживай. Это Кэролайн. И мы справимся.

«Вольный капитан» находился в очаровательном месте. До площади и ратуши рукой подать, но при этом таверна стояла как бы обособленно, за живописным мысом с гордыми пальмами. Лазурное море, белый песок. Райское место! Только в море почему-то никто не купается.

Я оставила маму с сыном наслаждаться обществом друг друга (они даже принялись за уборку, что радовало), а сама отправилась на рынок.

— Госпожа! Госпожа! — какой-то парень бросился под ноги, едва не сбив.

— Что случилось?

— Случилось? Вам повезло, красавица — я к вашим услугам! Что ищем?

— Я ищу местный рынок. Не подскажете, в какой стороне?

— Отвали, Карлони! — раздался злобный голос.

Кок с «Русалки» вынырнул из ниоткуда. Поприветствовал — словно проклял. Странно, вроде бы после того, как мне удалось сначала пробудить команду, а потом и найти артефакт, отношения между нами были… Хорошие же были отношения!