Храмовник, воздев руки кверху, как ни в чем не бывало, продолжает какое-то песнопение, а Лерни спешно подскочил ко мне и, ухватив за рукав, потянул прочь из храма.

– И что это значит? – оказавшись на улице, озвучила мучивший меня вопрос.

– Нет у меня предопределенной, – излишне эмоционально выпалил мужчина, нервно дернув щекой.

М-да уж, вот прямо-таки вижу свой визит в храм. Боюсь, случится то же самое. В груди все сжалось от тоски по своей невеселой судьбинушке и сочувствия к товарищу.

Какое-то время мы бестолково слонялись по улицам города. Снег все так же искрился, светило солнышко, вот только былой радости не ощущалось, и еще я корила себя за несдержанность: ну что стоило пройти мимо храма? Нет же, понесло внутрь! И Лерни то ли обиделся, то ли слишком расстроен. Молчит и даже за руку больше не берет.

Однако от внимания друга не укрылось, как я зябко поежилась, поплотнее натягивая рукава на успевшие заледенеть пальцы. Он тут же остановился, озираясь по сторонам, словно только сейчас осознавая, куда нас занесло, кивнул каким-то своим мыслям и кивком головы поманил за собой. Через пару минут мы вошли в жарко натопленный кабак.

Посетителей в это время почти не было, и хозяин все внимание сосредоточил на нас. Пока ждали заказ, нас потчевали горячим хмельным напитком со специями. Настроение быстро приподнялось, стало тепло, и мы с Лерни, словно позабыв о неприятном событии в храме, как ни в чем не бывало стали строить планы, куда держать путь дальше.

Прогулялись по набережной. Город являлся портовым, благодаря омывающим его водам Теплого моря. Название его оправдывалось тем, что соленые воды никогда не замерзали. Вот и сейчас мы стояли на берегу, вернее на огражденном каменными парапетами обрыве. Внизу бились о прибрежные скалы волны. Вдали виднелись паруса кораблей. На воде слепя глаза мерцала солнечная дорожка, а над головой кружили невиданные мной доселе красивые белоснежные птицы. Воздух пах непривычно, но по-своему приятно.

Красиво, но холодно из-за пробирающегося под одежду студеного, наполненного морской влагой, ветра. Пришлось улепетывать на городские улочки, где казалось гораздо теплее.

В итоге наведались на рыночную площадь. Прошлись по лавкам. Я купила себе кое-какие мелочи и девчонкам подарки. Для маэстро приобрела чайный стакан с подстаканником. Он любил из такого пить чай, но сначала ручка отвалилась, а недавно и сам стаканчик разбился, о чем библиотекарь долго еще горевал. Хотелось еще и Лерни подарок купить, но что именно? Стоящие внимания вещи стоили немалых денег, а у меня осталось не так и много.

У одного из прилавков товарищ замешкался, и я с удивлением заметила, что он смотрит на простенький, основательно потертый от времени, перстень-печатку. Рядом с прочим ассортиментом кольцо терялось, но Лерни аж споткнулся, когда его увидел. Думала – купит, но нет: отвернулся и пошел дальше, правда несколько раз останавливался и, казалось, вот-вот повернет обратно. Возле оружейной лавки он застрял основательно, и я воспользовавшись случаем сбежала.

– Сколько оно стоит? – спросила у торговца бижутерией, указывая на печатку.

– Три серебряных, – хитро прищурившись, тут же отозвался продавец, явно припоминая и меня, и моего спутника, проявившего мимолетный интерес к вещице.

Дорого это или дешево? По мне так можно сами серебряные переплавить и красивее кольцо сделать, но товарищу именно оно чем-то приглянулось. Мысленно повздыхав, отдала последние серебрушки и, спрятав покупку в потайной кармашек, поспешила обратно к оружейным рядам.

Лерни моего отсутствия даже и не заметил, зато прикупил себе несколько метательных ножей. Я как-то и не предполагала, что у него тяга к холодному оружию.

– Это для Джереми, – отойдя от прилавка, пояснил он. – Я недавно пару раз неудачно промазал, и те ножи разве что по весне, когда сугробы сойдут, найдутся.

Какое-то время мы еще бродили там и сям, а на обратном пути, проходя мимо бижутерии, Лерни бросил взгляд туда, где прежде лежала печатка, и как-то сник, заметив, что ее уже нет. Стоило товарищу отвернуться, и продавец мне подмигнул.

Вскоре мы наткнулись на представление бродячих артистов, и я позабыла обо всем.

А ближе к вечеру Лерни странно заволновался и начал меня подгонять. Еще засветло мы вернулись во дворец, который я хотела осмотреть, но товарищ сказал, что нужно быстро собирать вещи и возвращаться в Академию. Причем вернулась в итоге я одна! Он едва ли не впихнул меня в портал, а сам остался в столице!

Ну и как это понимать?

Глава 24

Портал вывел меня в особняк Эли, и я не сдержалась от порыва навестить подругу. Увы, той дома не оказалось, что не мудрено при ее деятельной натуре. Наверное, это и к лучшему, пора возвращаться в Академию. Лера и дедушка наверняка волнуются. Успею подарки девчонкам вручить. И для Лерни еще что-нибудь надо придумать: одной печатки маловато, все же у него день рождения.