Последнее время меня начало кое-что напрягать в собственной жизни. Там, на Земле, я плыла по течению. Все ходили в школу и я тоже; все учились на какие-то профессии – и я; все изо дня в день ходили на работу – и я туда же. Что-то глобально менять, рискуя налаженным бытом, было не модно. Единственный раз пошла наперекор правилам и устоям, решившись на тот, последний эксперимент. И как все сразу изменилось! А оказавшись здесь, опять предалась старым привычкам. Занесло меня в халупу, и сижу тут, строя планы весьма приземленные.

Приспособленка, блин! Если бы не экстравагантные методы Мики, до сих пор бы шарахалась от собственного фамильяра, не познала бы магию и прозябала бы в этой лачуге как обычная, но абсолютно не приспособленная к деревенской жизни крестьянка. Или того хуже, спалилась бы в прямом смысле – на костре.

Даже противно. Назревающее раздражение прямо-таки кричит: пора что-то менять! Так почему бы не прекратить подстраиваться под обстоятельства? Почему бы не помочь кому-то? Хоть бы и вот этой девочке.

Призвав Алису, глянула на условия жизни моей гостьи, там, у Верховной.

– Мать вашу! – вырвалось у меня, когда я увидела крохотный чулан, в котором не было даже окна – и это в здоровенных двухэтажных хоромах?!

Желание забрать девочку к себе только усилилось.

Остаток дня провела в размышлениях и соединении сделанных Тинкой наушников с моими зачарованными тарелочками. Несколько штук оттестировала – все работало без нареканий.

По небу скользили облака, грозящие превратиться в тучи, словно вторя моему сумрачному настроению. Так я и просидела до заката на берегу ставшего солоноватым озера, где, как ни странно, по-прежнему плескалась рыба, о судьбе которой поначалу я волновалась. Лишь бы на нее омолаживающий эффект не сработал, а то превратится в мальков, икру…

А еще, помимо самокопаний, я думала о Диве. С его уходом навалилась тоска. И сколько бы ни гнала эти мысли прочь: ведь друг другу мы никто и вряд ли у нас есть будущее; но ничего не могла с собой поделать. Видимо это и подтолкнуло меня к идее не просто посочувствовать, а именно заманить к себе Тинку, в надежде, что это рыжеволосое солнышко сумеет развеять мою грусть, заняв опустевшее место в душе. И из-за Дива же я отгоняла прочь думы о возвращении в отчий особняк. Ведь он обещал вернуться.

Глупо. Неразумно для тридцатилетней женщины, но…

– Алиса, покажи мне Дива, – попросила я.

Гаджет послушно замерцал, проецируя на донышке покрытые рябью картинки из чужой жизни. И в этой жизни места мне явно не было: мужчина стоял в центре огромного зала, в окружении таких же, явно благородного происхождения, и о чем-то, оживленно жестикулируя, спорил.

Я отложила блюдечко. Стало еще тоскливее. Подсознательно надеялась увидеть, как он тоскливо всматривается вдаль, думая обо мне. Ну или что-то в таком роде; но увы, ему не до глупостей.

Ужинала в угрюмом молчании, чем явно смущала свою гостью. Девушка робко поинтересовалась: может ли чем-то помочь? Я в ответ вздохнула, не желая озвучивать истинных причин своего расстройства и, не придумав ничего лучше, ответила:

– Вряд ли, Мика убежала, а у меня еще не все Тыблочки заговорены. Боюсь не успеть.

– Я одену на ночь кулон! – решительно выпалила Тинка, но тут же, словно чем-то осененная, поникла и едва слышно добавила: – Хотя, толку-то?

– В смысле, – не поняла я, гадая, что ее так внезапно расстроило.

– Фамильяра у меня нет, и даже если кулон сработает – помочь не смогу, – вздохнула она.

Вот же, блин! Выходит, я только что сама все испортила.

– Мика не обязательно должна быть рядом, чтобы я ворожила, – грустно улыбаюсь, а у Тинки глаза как блюдца становятся. – Наверное, благодаря этому амулету. Но когда она рядом, все как-то быстрее получается. Я думала, сделать все еще сегодня и завтра пойти с тобой погулять, а она убежала, и если не вернется, то до самого прилета ведьм придется с заказом ковыряться.

– Странные силы в тебе пробудились, – тихо пробормотала девочка, а я напряглась невольно от ее прозорливости, вдруг она заметила, что и ворожу не так как остальные. – Может и не пропадут после шабаша? – сбила с мысли она.

– А может и вовсе исчезнут навсегда, – едва слышно отозвалась я, впервые озвучив то, что упорно крутилось на краю сознания с того момента, как услышала об этом неприятном нюансе вступления в ведьмовское общество.

Что скрывать: подобная перспектива пугала. За неполный месяц в этом мире я свыклась с тем, что имею эти, весьма незаурядные, способности, и как жить без них представляла весьма смутно.

Спать разошлись в полной тишине. Но я заметила, как Тинка бессознательно поглаживает кармашек, где лежал амулет. Значит, рискнет.

Сон долго не приходил. Пока валялась, успела подсмотреть как поживают мои родные там, на Земле. Элеонора неплохо устроилась. С работы уволилась, умудрилась дать в газету объявление об оказании ведьминских услуг, видать подзарядив текст каким-нибудь заклинанием, ибо от клиентов отбоя не было. Моя квартира почти превратилась в проходной двор, но помощь пришла откуда не ждали – в ее жизнь сам ли, или… В общем, в ее жизнь буквально ворвался мой бывший. Одаривал, на руках носил, помог снять и оборудовать помещение для проведения сеансов.