Шок на лице ведьм не поддавался описанию. Как и ярость в глазах Верховной. В них черным по белому было написано разочарование и крах надежд и планов. Воздух буквально загустел от напряжения, еще немного и можно будет как масло ножом резать. Малодушно захотелось свалить отсюда в дальние дали и не отсвечивать. Вот только влажная от волнения ладошка, доверчиво вцепившаяся в мою руку, не позволила трусливо ретироваться. Девочка решилась побороться за свою судьбу и сейчас всего лишь храбрится, а кем я буду, если не поддержу? В конце концов, Мика была права, не столь и многое потеряю, утратив переменчивую симпатию ведьм шабаша; они потеряют гораздо больше.

– Как это возможно?! – иерихонской трубой взревела Верховная.

Тинка вздрогнула, но голос ее прозвучал ровно:

– Не знаю, – пожала плечами девушка, и лишь мелко подрагивающие пальцы говорили о том, что она нервничает. – Вчера проснулась, и вот…

– И ты не сказала? – гневный взор обратился ко мне.

– Она не знала, – не дав мне и рта открыть, ответила за меня Тинка. – У нее заказов много было, спешила все успеть.

Верховная недоверчиво прищурилась, окидывая взглядом свою уже явно бывшую ученицу.

– И как я теперь этот заказ унесу? – усмехнулась ведьма.

– Я попросила вам сделать грузовую метлу, – вновь опередила меня Тинка.

– И ты конечно же ничего не заподозрила, – пытливо всматриваясь мне в глаза, прошипела Верховная.

Что она ожидала там увидеть? Страх? Раскаяние? Увы, я не из этого мира, а на Земле столь явное проявление чувств и эмоций не в моде. Не привыкла преклоняться, раболепствовать, или бояться. Хотя, вру: да, страшно. Черт эту ведьму знает, мало ли на какие она пакости способна?

С минуту поиграли в гляделки, и она распорядилась:

– По метлам! Как ею управлять? – это уже мне адресовано.

Объяснила, мне не жалко. Заметила, что ведьмы обвешались не просто фляжками, а целыми бурдюками с водицей из моего озера. Значит, сработало и это заклинание. Чудная во мне магия, ни тебе огня, ни чего-то полезного здесь и сейчас, а вот так изподвыподверта – пожалуйста!

Они убрались восвояси, не посыпая нас проклятиями и не обещая вернуться, что радовало.

– Я тебя не слишком стесню? – дождавшись, когда гостьи скроются из поля зрения, неуверенно поинтересовалась Тинка.

– Нет, – ответила я. – Ты скоро здесь полноправной хозяйкой станешь, – произношу, понимая, что решилась на возвращение домой, если так можно назвать место, в котором я ни разу не была.

Следующий день прошел в благостном ничегонеделании под эгидой «мир, дружба, жвачка» – последнее было из воска, вернее, меда в сотах. Это Тинка, обследуя окрестности, разорила улей диких пчел.

Вечером я умудрилась поссориться с Микой, поспорив на пустом месте. Еще до этого знаменательного события Тинка успела умчаться к себе в баню, которую считала теперь почти собственным домом. Сижу. Скучаю. От нечего делать призвала тарелочку и завалила ее вопросами. Жаль, будущее она не могла предсказать, а прошлое и настоящее ясности не приносили, или я задавала не те вопросы? Не знаю.

А вопросов у меня много.

Как мне ехать ко двору, если там ждет неведомый жених? Не смогу я выйти замуж за другого, ведь все мысли о моем незваном некогда госте. В теории, будучи ведьмой я могу не выходить замуж, но как это соглашение разорвать официально? Тут, увы, даже всезнайка Алиса не смогла мне помочь – засбоила. Видимо вопрос сложно сформулирован оказался, оттого одна лишь рябь и видна.

Упростив пожелание, попросила показать того, кто мне сосватан, а она в очередной раз позволила подсмотреть за Дивом. Но настолько мимолетно, что я даже усомнилась – его ли вообще видела?

Все воспоминания, все мысли о нем. Во сне и то только он. Вот и что делать? Как с этим жить?

Не в силах заснуть, решила еще разок, хоть краешком глаза, глянуть, как там Див поживает. Время позднее, и я боялась увидеть его в постели с какой-нибудь красоткой. Но во внезапно поглупевшей от любви головушке так и рисовались радужные картины, где он стоит у окна, вздыхая и думая обо мне.

Ни страхи, ни надежды не оправдались. Див сидел в кресле напротив уже знакомого мне старца. Правда, узнать его оказалось не так легко – без бороды он выглядел совершенно иначе и казался гораздо моложе, а ведь я его таким уже видела недавно, и все равно непривычно. Да, он ее проспорил: ведь три недели в услужении – это и есть тот самый месяц; а значит, не факт что Див вернется в Мелозерье.

– Пора тебе жениться, – скрипящим голосом вещал старик. – Наследник сам собой не появится.

– Гендольф, не дави на больную мозоль, – прикладываясь к бокалу, где плескалось нечто явно крепленое, отмахнулся Див.

– Меня должность обязывает, – вздохнул старик.

– Разжалую, – буркнул герцог.

– А кто дела вести будет, пока ты по всему свету мотаешься, приключения на свой зад ища?