Эта ночь оказалась ясной и тёплой. С моря, конечно, поддувало, но я закуталась в шубку и наслаждалась моментом. Летом здесь было потрясающе - солнечно и совсем не душно. Я с наслаждением втянула воздух, пахнущий солью и свежестью, и спустилась к берегу.

Волна ласкалась к ногам, но я лишь отошла подальше. Хватит, один раз "промочила ножки". В моём нынешнем положении нельзя пить, болеть и бегать как психованной по дворцу. И нервничать тоже нельзя.

Полный дзен.

Ну и ведро ромашкового чая на всякий случай.

Наверное, я ещё не поняла, что беременна. Травяные отвары обладали хорошим таким седативным эффектом. А вот когда их действие закончится...

Впрочем, лучше не думать об этом.

В тихой панике я добралась до утёса и начала восхождение по деревянным ступеням. Скалы расположились с двух сторон дворца, да и сам Шах-Ашен стоял на возвышении. На берег вели три лестницы - центральная, по которой я спустилась и две чуть поодаль от дворца. Но возвращаться в Шах-Ашен я пока не желала.

И направилась в другую от дворца сторону.

Если пройти через заросли, можно найти ровную полянку, с которой открывается потрясающий вид на море. А за этой полянкой, в скале имеется пещера - идеальное убежище от дождя и бури.

Мне безумно хотелось закрыть глаза, но я не могла. Там, в темноте, было лето. Кажется, конец августа. Несколько недель свободы. Не для меня, для него. И ночи в огнях пламени, взлетавших до небес...

Мне долго потом не верилось, что Дан и холёный цесаревич во дворце - один и тот же человек.

- Если я ничего не путаю, у тебя постельный режим, - послышался недовольный голос. Значит, глаза всё-таки закрыла. И открывать не спешила - вдруг померещилось?..

- Рита! Какого лешего ты встала?!

Не померещилось.

- Вы сто лет не называли меня Ритой, ваше величество, - удивилась я, быстренько переводя тему, - с чего вдруг такие перемены?

Император, нагло занявший мою чудесную площадку, только усмехнулся.

- Ты сто лет не называла меня Даном. Встречный вопрос.

Эм...

- Ваше величество, я никогда не называла вас Даном... - и не удержалась, - в лицо.

Наглость - второе счастье, Марго. Но чёрт побери, это моё место памяти! Какого хрена он здесь?! Не растерявшись, я встала рядом с императором, глубокомысленно созерцая море.

- О, вот это новость, - оскалился Данимир, - я думал, за глаза ты называешь меня: "белобрысой скотиной, которая перетрахала пол дворца, и прикидывается хорошенькой". И кстати, нет. Не половину дворца.

Э-э-э... Какой-то сегодня день междометий.

- А что, больше? - картинно изумилась я и прикусила губу. Не наглей. Тебе из него ещё декретные выбивать!

Дан замер, а потом медленно и с явно нехорошими намерениями повернулся.

- Знаешь, Марго, либо ты бессмертная Матерь Великого, либо я не знаю, чем объяснить твою дерзость. Выпороть бы тебя, да только совесть не позволяет!

Господи, что за варварская страна! За правду - и пороть?! Куда я попала?!

Дан застонал, когда я выложила - точнее, обложила его своим возмущением.

- Рит, прости, конечно, но ты достала, - разозлился император и... Притянул меня к себе. И всё. И если б сейчас прибыли корабли с пушками, я бы разве что показала им средний палец.

Целоваться нежно и ласково Дан по определению не умел. Он вторгался в личное пространство с уверенностью танка и стискивал в объятиях. Я никогда не была девочкой-цветочком с дрожащими коленками, но напор императора... приводил в растерянность. Я терялась, и за секунду эта лавина накрывала с головой. Чёрт с ним, со свободой - лишь бы рёбра не сломал!

- Да-а-а-ан, - простонала я, как смогла вдохнуть. По давно забытой привычке. Мы часто целовались, когда были одни в Шах-Ашен, и каждый раз ему приходилось напоминать. Как сейчас - его величество смутился и хватку ослабил. Но целовать... целовать не перестал.

Одной рукой он прижимал меня к телу, а другую запустил в волосы, не давая отстраниться. В нашем императоре явно умер первостатейный маньяк. Он целовал напористо, жадно, без всякой скромности вторгаясь языком в мой рот. Нравилось мне или нет - его как будто не волновало. А что было самое бесячее - мне нравилось.

Только фиг вам, называется.

Я упёрлась ладонями в его грудь, чувствуя, как сумасшедше бьётся его сердце, и укусила за губу. Но кажется, только разозлила. Дан поймал мои запястья и свёл за спиной, а его язык коснулся моего... в общем, заткнули меня профессионально и надолго.

- Дан, - позвала минут через... надцать, когда мы успокоились. Я положила голову ему на плечо - и мужчина обнял меня, словно закрывая от ветра, - откуда ты узнал про это место? Нашёл?

На миг он словно перестал дышать - грудь под моими пальчиками поднялась и замерла. Оставив в покое пуговицу на камзоле, я подняла голову.